Фигня это всё, нужно ехать в Любвино, в усадьбу, там вообще треш! — Фил задумчиво прикрыл глаза.
— Ещё бы из дома улизнуть, чтобы не сразу хватились. Как думаешь, трёх дней нам хватит? — Серёга сосредоточенно изучал карту, светя карманным фонариком.
— Да в обрез! Денег бы побольше, на всякий.
— Деньги я достану, на крайняк у матери кольцо возьму, она ничего не скажет отцу, точно не скажет, — размышлял Фил вслух.
— И что мы с ним будем делать? — Серёга звучно надкусил яблоко и аппетитно захрустел.
— Да, загнать можно будет Скупчихе.
— Ага, чувствую, прилетит нам! — Пашка хлопнул по коленке, раздавив какое-то насекомое.
— Пофиг, — возразил Фил, — если боишься, оставайся дома!
— А я чё?.. Просто говорю…
Юлька, затаив дыхание, ловила каждое слово ребят, Лина же сосредоточилась на живности, копошащейся в углу. Жужжала пойманная в сети букашка. Неожиданно луч фонарика скользнул по стене и замер под потолком. В его рассеянном свете девочка заприметила чёрного жирного паука, повисшего над головой. Он плавно спускался на тонкой паутинке, явно намереваясь приземлиться на её макушку.
Лина набрала побольше воздуха и дунула что есть сил на мерзкое насекомое. Тот, очертив круг, устремился прямо на неё, и девочка сдавленно вскрикнула. Ребята притихли и тут же кинулись к печи, вытащили испуганных девчонок в центр комнатки и обступили. Пашка ошарашенно уставился на них, Фил заржал, Серёга двинул кулаком по столу:
— Вот с-сука, так и знал, что здесь нечисто. Они ведь всё слышали!
Юлька как ни в чём ни бывало смотрела на мальчиков. Лина виновато уткнулась в пол и украдкой наблюдала за Филиппом, а тот с ухмылкой поглядывал на девчонок и молчал.
— Ну и что с ними делать? — не унимался Серёга. — Они же сдадут нас с потрохами.
— Да ладно. — Филипп шагнул к Лине и по-свойски приобнял. — Линка не скажет. За неё я ручаюсь. Не скажешь ведь? — Он тряхнул её за плечо, и девочка, не поднимая глаз, кивнула.
— Но вот насчёт этой я не уверен. — Он зыркнул на Юльку и напрягся, а голос его стал надменным и злым. — Болтливая и пронырливая, сто пудов это она её сюда притащила, Линка не додумалась бы до такого.
— Мальчики, вы чего, — заверещала девчонка, — не слушайте его, я бы никогда… я… — Юлька обиженно надула губы. — При чём тут я?..
— Эй, хорош мямлить! — заткнул её Розин. — Если хоть слово вякнешь, огребёшь по полной!
— Я ничего не скажу, — пыхтела Юлька, — и почему сразу я? Мы вообще гуляли и случайно, клянусь, случайно обнаружили ваш домик, и интересно стало, вот мы и зашли. Мы и не думали ничего такого. Мальчики, а хотите… я вам ключи от дедушкиной моторки дам? Она почти новая, честное слово!
Домой возвращались все вместе. Юлька молча плелась за ребятами и бросала злобные взгляды на Лину, мол, из-за тебя всё, из-за тебя. У дома Альтман толпа разбрелась кто куда. Девчонки уселись на скамью у ворот. Юлька часто дышала, так сильно распалил её недавний конфликт с мальчиками.
— Вот если бы не ты со своим пауком! Не могла потерпеть, что ли? Подумаешь, паук!
Лина сжала кулаки — так неприятны ей были обвинения подруги.
— Блин, вот урод, мне этот Фил никогда не нравился, — затараторила Юлька, — крутого из себя строит, а эти дружки скачут перед ним! В прошлый раз на речке топил меня, шизанутый. Думала, прикалывается, я чуть не захлебнулась тогда, спросила только, за что? А он мне типа «за дело», и никто не заступился, никто! Пацаны наблюдали со стороны и ржали, даже Серёга не вступился… Это ты ему наплела про меня, ведь так?
— Не так. Он сам обо всём догадался, — вздохнула девочка, — и Фил никакой не урод!
— Ага, дурочка влюблённая, пока ты тут слюни пускаешь, он возле Светки Розиной трётся…
— С чего ты это взяла⁈ — удивлённо воскликнула Лина.
— Придумала, — зло прошипела Юлька. — Тупой, бесчувственный баран!
— Не смей так говорить! Он вовсе не бесчувственный. Он настоящий друг! Когда мою маму забрали в больницу, он был всю ночь рядом со мной, он защищал меня! Мы даже спали вместе, потому… потому что мне было страшно и ужасно тоскливо! И если бы не он… В общем, мы говорили по душам про наших мам. Он всё знает про Элу и очень переживает из-за тёти Мариночки. Потому что не складывается у них, потому что… В общем, что-то похожее есть… так получилось, что она, что Фил… — Лина замолчала, уткнувшись лицом в ладони.
— Что — тётя Марина, что — Фил? Ну не молчи, говори же! Что он вытворил? Вот сто пудов он с головой не дружит, придурок этот, на мать огрызается…
— Он не придурок, он так переживал из-за тёти Мариночки, ждал её целый год и тридцать четыре дня, когда она уходила…
— Куда уходила, зачем? Говори же!
— Так получилось, что она уходила из семьи на целый год и тридцать четыре дня, и он очень-очень страдал…
— Значит, это правда? — взвизгнула Юлька.
— Что? — Лина настороженно посмотрела на подругу.
— Правда, что у Фила мать гулящая?
Лина на секунду потеряла дар речи, а потом взорвалась:
— Да ты… да как ты смеешь так говорить⁈ Где ты всё это берёшь? — Лина подскочила как ошпаренная и попятилась к калитке. — Знаешь, что? Я больше не хочу тебя видеть! Не приближайся ко мне! Держись от меня подальше! Убирайся… убирайся отсюда…
— Да больно надо! — злобно прошипела Юлька. — Сиди теперь в гордом одиночестве, цаца! Без меня с тобой никто дружить не будет, и Филу твоему ты не нужна. Я вообще с тобой только из-за Полянских общалась, интересна была эта семейка, пока не разузнала, что к чему. А теперь мне пофиг! Дура ты, Линка, пожалеешь потом, да поздно будет!
Глава 28
Во вторник поздним вечером Марта позвонила из больницы, сообщила, что в пятницу её выписывают. Эла на радостях побежала к Полянским. Договорились с дядей Эдиком, что тот отвезёт немногочисленное семейство Альтман домой днём раньше — нужно было сделать необходимые приготовления в московской квартире к маминому возвращению.
