человек плавным, скользящим шагом переместился влево. И так застыл без движения, по-прежнему готовый открыть огонь, только переведя пистолет чуть вниз.
…пять …шесть …семь, — ласково продолжал отсчитывать баритон в трубке.
Наверное, это я заснул раньше, чем прозвучало «десять», или же был прав, и я действительно уже давно, давно сплю, думал потрясенный Смирнов.
Еще двое людей в это время входили в дверь кабинета. Плотный коренастый майор в милицейской форме и вслед за ним — высокий в белом халате. Этот человек в белом сразу же перехватил взгляд Смирнова. Николай чувствовал: высокий изучает его, пытается для себя что-то точно определить.
…восемь, девять.
Приблизившийся майор неожиданно в один миг защелкнул на запястьях Николая наручники. Как только лязгнул замок, из трубки, которую Николай все еще держал, раздались коротенькие гудки. Стоявший неподвижно все это время человек в синем не опустил пистолет, но, кажется, чуть расслабился.
— Что вы делаете? Я совершенно ни в чем не виноват. Именно я вас вызвал… — залепетал Смирнов.
Высокий в это время раскрывал какой-то небольшой чемоданчик у него на столе.
— Нам известно, — устало произнес он, — что вы совершенно не виноваты. Такое уж теперь время. Если над тобой не смилостивится Господь и ты не отыщешь Его в собственной душе — окружающий мир обязательно так или иначе сделает из тебя монстра. Мы вот посетили сегодня восемь, невиноватых Ваше неприятное положение, — говоривший посмотрел на наручники, — скоро кончится. Вам необходимо лишь выслушать небольшую лекцию и получить укол. Это нужно, чтобы избежать или хотя бы сократить вероятность рецидива влияния, которое оказал вирус.
— Какой такой вирус?
От удивления Смирнов подался было вперед, но сразу же оказался вновь вжатым в кресло рукой майора.
— Компьютерный, — без улыбки отвечал доктор. — По мировой Сети уже второй месяц бродит, все размножаясь, маленькая программка. Ее особенность в том, что она конфигурирует спектр излучения кинескопа определенным образом. Когда она попадает на жесткий диск — в один «прекрасный» момент у пользователя, глядящего в монитор, активизируется подкорковый центр агрессии. И если этот человек переутомлен, мнителен, психически неустойчив — он уподобляется вдруг чудовищу. Его поступки перестают контролироваться сознанием. По виду он человек, а по жестокой хитрости и по силе — зверь. Да, по силе. Резервная энергия организма выплескивается вдруг вся в одном бессмысленном импульсе — разрушать, убивать, ломать. Через какое-то время сознание возвращается, но человек ничего не помнит. Около десяти-пятнадцати минут как бы выпадают из осознанной его жизни. За это время он успевает натворить дел..
Самое неприятное, — продолжал доктор, — что это излучение каким-то образом перестраивает подкорку и сказывается потом долго. Подвергшийся ему может преобразиться в монстра неожиданно вновь, во всякий момент. Поэтому пострадавшие от действия этой виртуальной заразы много опаснее, чем обыкновенные убийцы-рецидивисты. Чтобы контролировать положение, потребовалось привлечь спецназ и… психоспецназ… Это излучение чаще других поражает любителей компьютерных игр. Играющий за экраном одновременно находится в состоянии и расслабленности, и азарта. Этим открывается широкий путь к подсознанию его. Подкорка делается особенно восприимчивой к программирующему влиянию излучения. Как удалось нам установить, только одно и может здесь помочь. Немедленно рассказать пострадавшему — и подробно, — что именно произошло с ним. И сразу после этого — сон, мертвый сон…
Беседуя с Николаем, доктор приготовлял шприц. Другой человек в халате, вошедший позже, быстро, но аккуратно разрезал президенту фирмы ножницами рукав.
— Но почему тогда не отключат эту чертову Сеть, если она превратилась в рассадник смерти? — простонал Смирнов, вдруг полностью осознавший, что с ним случилось.
— Нынче на дворе середина двадцать первого века, — отвечал доктор. — Полное благоденствие на Земле. Но достигается оно, как известно, лишь постоянной, тщательной, ежеминутной компьютерной балансировкой любых процессов в масштабе целой Планеты. Век Электрона. То есть век управления, век компьютера. Попробуйте отключить Сеть хотя бы на один час — и мир перевернется вверх дном! Поэтому даже любые сведения об электронных эпидемиях, вроде этой, тщательно засекречиваются. Проникни информация в прессу — и ни один человек не сядет за монитор! И сразу же тогда остановится все торговля, управление, производство». Политики распорядились иначе мы патрулируем, а инженеры пока разрабатывают какую-то контрпрограмму, способную гасить вирус. Им это не в первый раз. Разработают. Беда только, что современные виртуальные микроорганизмы так же изменчивы, так же способны мутировать, приспосабливаться, образуя все более опасные формы, как и живые.
Смирнов потерял сознание до того, как доктор сделал ему укол.
РS. Этот рассказ можно назвать фантастикой лишь условно. Еще в 1995 году в прессе мелькали сообщения про компьютерный вирус, модулирующий излучение монитора. Эти модуляции действовали на сердечно-сосудистую систему так, что у пользователя ощутимо повышалось давление. Для большинства эффект встречи с вирусом ограничивался неприятными ощущениями. Но гипертоники, маниакальные любители компьютерных игр получали сердечный приступ, а иногда — смертельный исход Интересна этот убийца из пустоты занимал места на диске ровно 666 байт.
МИР КУРЬЕЗОВ
Полетели вместе
Увидев на руках у одного из пассажиров рейса Феникс — Миннеаполис закутанное в одеяло существо, служащие Северо-Западной авиакомпании решили, что это ребенок.
Однако они вскоре обнаружили ошибку: под одеялом скрывался ручной гиббон. Его хозяин, полностью оплативший транспортировку своего любимца, сказал, что ему известны правила провоза животных (их полагается сажать в специальные ящики под сиденьями или в багажный отсек), но оставить зверька в одиночестве было выше его сил. Чиновники не могли не признать, что в полете гиббон вел себя гораздо лучше, чем большинство находившихся в салоне детей.
Опять промахнулся
В городе Сан-Хосе (Калифорния) за ограбление прохожего был арестован некий Уильям Дж. Сильва. Он пытался обчистить карманы притулившегося к столбу пьянчужки, но на беду тот оказался переодетым полицейским. Сильва был весьма опытным вором — в свои 44 года он попался на краже 550-й раз, а его «послужной список» занимает 127 метров бумаги для принтера, — но, видимо, невезучим. В тот день он поспорил с приятелем — является ли выбранный им объект приманкой для дураков или же это просто пьяный лох, которого грех не потрясти. Предыдущие неудачи не сделали Сильву осторожным пессимистом, и он проиграл пари, отметив таким образом своеобразный юбилей. И все же Сильва не хочет менять профессию — ведь не ошибается только тот,