Я находилась в машине, когда Трейси прислала мне фото с телефона Тома.
Джунипер, завернутая в зеленое одеяло, протянула маленькие ручки вверх, будто махала ими или изображала папу римского. Она выглядела как морщинистый старик. Том был изможден, как и любой другой новоиспеченный отец, впервые держащий на руках свою дочь. Она лежала на его предплечье. Этого момента он ждал целых семь недель.
Я же ждала, когда увижу его с нашим младенцем на руках, целых пять лет, если вести отсчет с того времени, когда мы начали пытаться зачать ребенка. Или девять лет — с нашего первого поцелуя. Или всю свою жизнь, если хотите.
Я ехала в больницу. Времени у меня было предостаточно. С Джунипер все было в порядке, а значит, не было никакой нужды торопиться. Придя в палату, я обняла Тома, сделала семейное селфи и слушала, как он поет нашей дочери песню Роя Орбисона «Blue Bayou». Бурление в трубках, идущих из ее груди, и шум дыхательного аппарата больше не отвлекали меня. Том пел о своей тревоге и одиноком сердце, о том, как копил деньги и работал до изнеможения, только чтобы забрать свою дочь домой, крепко прижать ее к себе и вместе увидеть восход серебристой луны.
«Возможно, я буду счастлив на Блю Бай». «Счастлив» — это такое поверхностное слово. Оно не передавало того, что я чувствовала, находясь в палате.
Мой муж был прекрасен, несмотря на грязную футболку, немытые волосы и срывающийся голос. Я хотела «наполниться» им.
Сравнить свою дочь с куколкой было бы слишком банально. Люди, которые сравнивают своих дочерей с куклами, в действительности имеют детей нормального размера. Она была волшебной живой куклой, которая извивалась и махала руками.
Она смотрела на него сначала с подозрением, затем с благоговением, затем с раздражением, которое позднее сменилось радостью.
Я не чувствовала ничего, что было бы похоже на счастье. Я не испытывала эйфории, радости или каких-либо других сильных эмоций. Я чувствовала себя цельным человеком, ощущала наполненность. Мне было хорошо. В тот момент нам всем было хорошо. Я бы хотела, чтобы это мгновение длилось вечно, и неважно, что ждало нас впереди.
Никто не мог сказать, стабилизируется ли состояние Джуни, и если да, то когда это произойдет.
Когда я увидела Тома с нашей дочерью на руках, я словно на секунду выбежала из тоннеля, прежде чем снова оказаться в темноте.
По словам окружающих, мы находились на американских горках или в долгом путешествии, но меня уже тошнило от этих метафор. Если это действительно были американские горки, то неустойчивые и без тормозов.
Так как мне отчаянно нужно было на чем-то сосредоточиться, я купила белую маркерную доску и прикрепила ее на стену палаты.
Список дел
•Пережить роды
•Научиться дышать (сейчас в процессе)
•Восстановить кишечник
•Уговорить Трейси
•1000 г
•2000 г
•Отказаться от дыхательного аппарата
•Научиться обходиться без подачи кислорода
•Избавиться от трубок в груди
•Растворить кровяной сгусток
•Научиться есть
•Завести пони
Том прочитал список и добавил:
•Победить пространство и время
Я также прикрепила индикатор уровня опасности с цветовыми кодами, потому что никогда не была уверена, совпадает ли мое восприятие опасности с мнением врача. Индикатор почти всегда был желтым, что означало необходимость быть настороже. Чтобы он сменился на зеленый, нужно было, чтобы тревожные сигналы вообще не срабатывали.
Постепенно врачи снова начали вводить грудное молоко в трубку, ведущую в живот Джунипер. Ничего страшного не произошло. С грудным молоком нужно соблюдать осторожность, так как оно содержит длинноцепочечные триглицериды, то есть именно тот тип жиров, который вызывает скопление жидкости в грудной клетке. Я бы не стала возражать, если бы врачи сказали, что при сложившихся обстоятельствах подойдет только сухая смесь, но польза грудного молока все же превосходила его вред для нашей дочери. Молоко содержало лейкоциты, антитела, ферменты и гормоны, которых не было в сухой смеси.
Консультанты по грудному вскармливанию помещали молоко в центрифугу, а затем убирали весь жир. Они убедили меня провести целую серию научных экспериментов в домашних условиях. Я выставляла маленькие бутылочки в ряд на кухонном столе и, используя больничные приспособления, погружала в них трубки. Я охлаждала молоко, чтобы жир скопился на поверхности, и всегда боялась, что мои пасынки, приехавшие в гости, нечаянно возьмут его, когда будут искать молоко для фраппучино.