Это сердечное и доброе письмо, полное настоящей и целостной мудрости. Ма понимает Лин, и, хотя в прошлом между ними были трения, по этому письму трудно представить, чтобы узы между двумя женщинами могли разорваться. Бабушка порой бывала жесткой и судила строго, но в то же время испытывала глубокое чувство долга, особенно по отношению к детям. Как могли ее отношения с Лин измениться настолько: от этого заботливого письма – до другого, пресекшего всякое общение?
24
Новобрачные, Лин и Альберт, покупают мебель в амстердамском магазине «Бас ван Пелт» на улице Лейдстрат, 24. За гигантской витриной, больше чем в три человеческих роста, почти пустое помещение: серый каменный пол, белые стены и потолок, все безупречно безликое и плоское. В пяти метрах от самой витрины и смотреть не на что, а в глубине под необычным углом расставлены стол из стали и стекла, изогнутое ярко-оранжевое кресло и перевернутый торшер. В магазине пахнет полированным деревом и кожей, наигрывает музыка. Лин и Альберта встречает улыбкой продавец в лиловом галстуке. Они расхаживают по просторному магазину, и каблуки Лин цокают по ступенькам, когда оба поднимаются в демонстрационный зал на втором этаже. Там они даже ложатся на диван – удобный ли.
У Лин с Альбертом уже есть квартира в Эйндховене, предоставленная новым работодателем Альберта, фирмой «Филипс». Окна смотрят на вертолетную площадку, и Лин по несколько раз в день видит, как вертолет, словно стрекоза, приземляется на желтую букву «H», нарисованную на бетоне внизу, и как от его винтов трава вокруг ложится аккуратным кругом.
Эйндховен – город высоких технологий. В нем находится не только компания «Филипс», но и Технический университет, Школа дизайна и «Брабанция», фирма, которая производит обтекаемые мусорные ведра с педалями и другие хозяйственные изделия из нержавеющей стали. Ближе к центру города с 1966 года стоит огромная летающая тарелка из бетона, под названием «Эволюон», а рядом с ней – часовая башня с «плавниками» как стабилизаторы ракеты. Со всей страны съезжаются желающие поглазеть на эти сооружения – совсем как в фантастических фильмах, когда приземляются пришельцы.
Альберт – химик, но работает в физической лаборатории, и для него она, со всеми проводами, выключателями, трубками и экранами, – все равно что комната, полная игрушек. Он всегда обожал такие штуки. Даже в войну, когда его семья пряталась под перекрытиями дома, примыкавшего к маленькой фабрике, он умудрился собрать из разрозненных деталей радиоприемник и проводил эксперименты с химикатами, которые подбирал в убежище. Альберт рассказывает Лин, что «Филипс» производит замечательные вещи: маленькие стереоприемники, которые работают на батарейках и их можно носить с собой, магнитную ленту, на которую записывается не только звук, но и изображение. Каждое утро он вскакивает на велосипед и, как школьник, резво катит на работу, радуясь предстоящему дню.
Вскоре картину семейной жизни дополняет появление детей. На фотографиях в альбоме Лин они появляются один за другим. Сначала – малютка-девочка в белом на руках у гордой мамы; потом – двое малышей, которых усадили на диван между мамой и папой, причем мама протянула руку, чтобы мальчик держал спину прямо. А вот детей уже трое, и все заливаются смехом, сидя тесным рядком: младший, тоже мальчик, держится за руки со старшим братом, устроившимся посередке. Батья родилась в 1960-м, Дан – в 1964-м, а Арье – в 1970-м. Живут они счастливо. Мальчики занимаются дзюдо и футболом, а Батья увлекается школьными дебатами. Учителя сообщают, что все трое учатся хорошо. На последней фотографии в альбоме Лин семья выглядит идеально: три радостных детских личика, над ними улыбается Альберт, а рядом с ним блаженно сияет Лин, потупив глаза.
Проходит время. Теперь, когда Лин замужняя женщина с тремя детьми, работать ей не подобает. Она участвует волонтером в различных комитетах, а в свободное время общается с другими домохозяйками – по большей части тоже еврейками, чьи мужья допоздна заняты на важных постах. Лучшей жизни и желать нечего. Лин и Альберт устраивают званые обеды или приглашают друзей в гости семьями, чтобы дети могли поиграть вместе. В отпуск они летают или ездят поездом в Австрию, или Италию, или на юг Франции – арендуют там симпатичные домики. Лин вовсе не так уж занята, по крайней мере не настолько, как это было дома у Ма и Па. К ее услугам все современные удобства: холодильник, стиральная машина, сушилка, пылесос; есть и приходящая уборщица. И потому у Лин часто оказывается уйма свободного времени, пока дети гуляют на детской площадке, возятся дома или спят. В большой современной кухне, в доме, который они купят через несколько лет, Лин будет чувствовать себя как с картинки из журнала – как будто ее вырезали по контуру и вклеили на фотографию в качестве идеальной жены. Для Лин эти часы досуга – роскошь, но она изо всех сил старается заполнить их общественной и благотворительной работой. Отчасти потому, что хочет приносить пользу, но еще и потому, что иначе в ее голове начинают роиться вопросы, а она никогда раньше себе их не позволяла. Вопросы эти тревожат, а то и пугают. Кто она на самом деле? Где ее место? Во что верит?
С годами тревогу уже вызывают не только вопросы, но и ответы. Как-то раз в детском саду у Дана ее попросили сделать вместе с ним «альбом ребенка» – составить небольшой рассказ о семье. Но во время разговора с воспитателем Лин внезапно охватила такая паника, что ей пришлось скорее уйти. Прошлое, от которого когда-то было так легко спрятаться, теперь нависает мрачной тенью, которая – Лин всегда знала – неотступно следует за ней, и Лин не смеет повернуться к нему лицом. Поэтому она все так же ходит по утрам пить кофе с другими домохозяйками и все так же мило улыбается на детской площадке.
