однако, что дальнейшей дискуссии не предвидится, он кивнул и направился к дверям.
— Может, и так. Хотя я предпочел бы обсудить дело еще раз. Прошу вас иметь это в виду. Если все научные исследования будут проводиться по столь шаткому стандарту и мы начнем прощать ошибки — а от них никакого толку ни науке, ни научному сообществу, — трудно сказать, куда это приведет науку!
Рэннингз ушел, и Мэтью смог перевести дух. Если удастся уговорить Теодосию задержаться в Лондоне, он устроит здесь такой переворот, отчего весь город встанет на уши. Рэннингз беспокоится о непроверенных результатах и влиянии на современную науку? Но что насчет общества в целом? Женщина и женский ум! Не только пустые сплетни — в этом мужчины не уступают женщинам, и Коггз тому доказательство. Правда в том, что ум женщины может быть столь же могучим оружием, как и взмах ее ресниц.
Мэтью хлопнул кулаком по столу, загоревшись желанием немедленно разыскать Теодосию. Нужно многое с ней обсудить. Разумеется, самое важное — это советы доктора Флетчера, ее благополучие и курс лечения Тэлбота. Но потом, если ей будет интересно, он поставит перед ней задачу. Такую, что поможет ей восстановить веру в человеческую доброту и заодно уверенность в себе. А Мэтью же сможет проводить больше времени в ее обществе, и это станет для него самой драгоценной наградой.
Глава 23
Теодосия сидела в одиночестве в кабинете доктора Флетчера. Сердце выбивало лихорадочную дробь. Она ждала печальной новости и пыталась подготовить себя к тому, что скажет доктор. Но глупая капля надежды жила в ее душе, хотя Теодосия и велела себе не надеяться. Дедушка и Киркмен были в соседней приемной. Добрый человек этот Киркмен! Хорошо, если бы он решил свои проблемы, нашел женщину для женитьбы. Что-то ведь заставляет его сломя голову мчаться к алтарю. «Но только не на мне», — подумала Теодосия. Ночью она изо всех сил пыталась себя убедить, что жизнь станет легче, если она примет его предложение и выторгует взамен выгодные условия для себя, но идея эта оказалась нежизнеспособной. Теодосия вздохнула с облегчением. Как хорошо, когда обдумываешь чужие беды, а не свои — решение кажется таким простым.
Однако мир и покой царили в ее душе недолго. Теодосия коснулась рукой горла, из которого уже вырывались предательские рыдания. Она старалась смело смотреть любой беде в лицо, но страх возвращался снова и снова. Что скажет доктор Флетчер? Она боялась остаться одна. За этой мыслью последовала другая: ей не хватало Мэтью. Его отсутствие уже вызвало тоскливое чувство, болезненное, как открытая рана. Но Мэтью привязан к Лондону, а Лондон всеми силами напоминал ей, что ее место в Оксфордшире. Эти спутанные соображения вертелись в ее уме, описывая бесконечные круги.
Дверь отворилась, затем затворилась, и доктор Флетчер занял свое место за письменным столом. Теодосия очнулась от размышлений, возвращаясь к действительности.
— Леди Лейтон, благодарю за то, что выбрали время посетить меня здесь, в Лондоне. — Доктор Флетчер шуршал бумагами, лежащими поверх журнала, пока не нашел ту, в которой содержались нужные ему заметки. — Мне было очень приятно познакомиться с вами и лордом Тэлботом.
Теодосия подалась вперед, вытянув шею, чтобы попытаться разобрать написанные от руки строчки, хоть и видела их перевернутыми. Но доктор, должно быть, предполагал ее интерес и наклонил лист бумаги так, чтобы скрыть написанное от ее глаз.
— Разумеется, я провел с вашим дедушкой очень ограниченное время, поэтому лишь отчасти достиг понимания тех трудностей, которые он испытывает с некоторых пор. Ваш подробный отчет, как и многие часы, что я провел вчера в его обществе, оказался очень полезным — я смог наблюдать определенные периоды, разбивающие его в целом упорядоченное расписание дня.
Он замолчал, и Теодосия не знала, следует ли ей дать какие-то комментарии. Встретившись глазами с доктором, она коротко кивнула. Она не доверяла себе; слова пока не шли к ней.
— Мое врачебное заключение состоит в следующем: ваш дедушка страдает деменцией.
— Деменция? — От волнения ее голос звенел, и она крепко сплела пальцы лежащих на коленях рук, чтобы хоть как-то сдерживать себя. — Не понимаю. Прошу вас, объясните!
— Разумеется. Деменция — это состояние частичной потери понимания происходящего. Человек будто теряет на время способность логического мышления, когда бодрствует. Промежутки эти могут длиться по-разному и случаются непредсказуемо. Приступы могут быть продолжительными или частыми и внезапными и вызвать резкие перепады в настроении. Обычно добродушный человек становится вдруг злобным и раздражительным, и наоборот. Таковы, по крайней мере, мои выводы, поскольку предметом моих исследований является человеческий ум и его угасание в преклонных годах.
Теодосия с трудом перевела дух, пытаясь унять нервическую дрожь.
— Есть ли лекарство для лечения деменции или предотвращения приступов?
— К несчастью, обратить вспять эту болезнь невозможно. Но я могу дать рекомендации, чтобы облегчить состояние разума вашего дедушки и, возможно, обеспечить более спокойный переход к заключительному этапу его жизни.
— Это приведет к смерти? — спросила она едва слышно, однако доктор Флетчер с готовностью ответил:
— Насколько я знаю, нет, леди Лейтон, однако вам следует подготовиться.
— Подготовиться? — Она задыхалась. Каждый вздох давался с невероятным трудом. — Что вы имеете в виду?
— Сожалею, но, как подсказывают мне результаты наблюдений, его состояние не улучшится. — Выражение лица доктора Флетчера стало еще печальнее. — Всегда есть вероятность, что деменция не будет прогрессировать, но я знаю мало таких случаев. С большей вероятностью его состояние со временем будет только ухудшаться.
— Будет хуже, чем сейчас? — Теодосия крепко зажмурилась, потом снова открыла глаза. Она справится. Сможет позаботиться о дедушке. У нее хватит физических и душевных сил. Жизнь научила ее быть сильной.
— Да. — Доктор перекладывал бумаги на своем столе. — Лорд Тэлбот, возможно, начнет забывать, как пользоваться привычными предметами, или места, где бывал много раз. Повторять одни и те же истории или, напротив, забывать то, что некогда было ему близко и дорого — по мере того как деменция будет прогрессировать, а сознание угасать. Возможно, настанет время, когда его поведение станет трудно контролировать. Он сделается замкнутым или, напротив, начнет спорить по каждому поводу. — Доктор замолчал, а потом заговорил, смягчив тон. — Боюсь, в особо серьезных случаях люди, страдающие деменцией или старческим слабоумием, теряют независимость и ежедневно нуждаются в помощи для отправления основных функций своего организма. В худшем случае, леди Лейтон, ваш дедушка перестанет узнавать членов своей семьи и людей, которые будут заботиться о нем каждый день. Возможно, настанет день, когда он забудет даже, кто вы такая.
Теодосия
