Ульяну на кровати, обложенную вкруг книгами. В ожидании она подпиливала ногти, а когда увидела меня, прямо засияла.
Я закатила глаза и направилась к своему шкафу.
Переодевшись в удобную одежду под неодобрительным взглядом Ульяны и взяв свои тетради, я подошла к кровати и села напротив подруги. Даже не глядя, я знала, что Уля смотрела на меня и сгорала ее нетерпения. Я взглянула на нее и она поняла, что это был сигнал к началу допроса.
— Ну и? — прошептала она, наклонившись вперед.
— Ты не отстанешь, да? — спросила, устало вздохнув.
— Ты уже знаешь ответ, — подтвердила она, кивнув. — Так что, выкладывай!
Зная, что Уля будет без устали донимать меня, я начала рассказывать ей о прошлом вечере, начиная с того момента, как мы вошли в квартиру, и заканчивая тем, как Леша ушел с маминым одобрением. Улыбка Ульяны становилась слащавой всякий раз, когда я упоминала отца, поэтому я вкратце рассказала о том, что произошло за оставшуюся часть вечера. Я также опустила поцелуи, из-за которых я не спала почти половину ночи, ворочаясь и вздыхая по этому поводу.
— Да уж… Твоей ситуации не позавидуешь, — с дрожью в голосе прокомментировала Уля, а после шепотом уточнила: — Но… получается твои родители не знают, кто такой Леша?
— Нет. Ты же не думаешь, что я им расскажу?
Уля издала сдавленный звук, похожий на смех.
— Да, на твоем месте я бы определенно скрыла это и от них.
— Он и так им не нравится. И я точно не собираюсь усугублять ситуацию еще сильнее.
— Ха! Готова поспорить, им не понравится, если они узнают, что он…
Тихий скрежет по двери привлек мое внимание и я снова заставила Ульяну замолчать. Я уставилась на дверь, а потом с досадой поняла, что виновником звука наверняка был папа.
Я поднялась с кровати, подошла к двери и, открыв ее, застала папу в той же самой позе.
Снова.
— Прекрати нас подслушивать, папа! — воскликнула раздраженно я.
— Я просто хотел узнать, не хотите ли вы перекусить! — отозвался он, совершенно не раскаявшись.
— Ты уже предлагал и я отказалась, — мне пришлось прибегнуть к стопроцентному способу избавления от папы: — Мама!
— Ксеня! — на лице папы тут же промелькнула паника.
— Мама! А папа…!
— Я ухожу, ухожу я! Только молчи, ничего не говори ей!
Я проводила взглядом его быстро удаляющуюся фигуру, прежде чем закрыть дверь. Ульяна беззвучно смеялась, держась за живот. Я вернулась на кровать, распахнула конспект и спрятала в нем лицо.
— А если серьезно. Твои родители все еще, как бы, вместе? Потому что, если что, я не против стать твоей новой мамой.
Я отняла голову от тетради и свирепым взглядом окинула улыбающуюся подругу.
— Если ты не заткнешься, я тебя прикончу, — мрачно пробормотала я.
— О-о-о… — протянула она, ничуть не обратив внимания на мою угрозу. — Говоришь как настоящая подружка хулигана. Знаете ли, я не уверена, что мне нравится влияние Алексея на вас, юная леди, — закончила она с насмешливой серьезностью.
Я вновь зарылась лицом в тетрадь и протяжно застонала:
— Боже мой, Ульяна!
— Мама. Зови меня мамой.
13.2. Дружба — это сложно
POV Леша
Я резко распахнул глаза, нихрена не понимая.
Я не знал, что меня разбудило. Это было похоже на шестое чувство, подсказывающее, что что-то было не так.
Мои глаза обшарили темную комнату, а рука потянулась под подушку, где я кое-что хранил для таких случаев.
Но рука наткнулась на что-то, похожее на человеческое тело, прежде чем я успел достигнуть своей цели.
Вскочив с кровати, я развернулся, готовый убить того, кто осмелился вторгнуться в мою спальню. Мое рычание разлилось по комнате, когда я заметил незваного гостя.
Даня…
Какого хрена этот придурок забыл здесь?!
Даня ухмылялся, лежа на моей кровати, ничуть не обеспокоенный растущей яростью на моем лице.
— Громов, какого хрена? — спросил я низким шепотом, изо всех сил пытаясь сдержать свой пыл.
— Ты должен перестать спать голым.
— А тебе следует перестать входить в мою гребаную комнату без разрешения, — огрызнулся я.
— Мне, знаешь ли, некомфортно разговаривать с тобой, когда ты голый, — Даня прикрыл глаза рукой, гримасничая. — Оденься или хотя бы прикройся.
— Убирайся! — отозвался я. Мне было плевать, как на друга, так и на его комфорт в нынешней ситуации.
— Хрен с тобой. Ну, кстати, и в прямом, и в переносном, — пробормотал Даня, выглядывая из-под своей руки и полностью игнорируя мои слова, а затем как ни в чем не бывало продолжил: — Как прошел вчерашний ужин с родителями Ксюши?
Я был слишком ошеломлен, чтобы говорить. Я не знал, смеяться ли мне над этой дурацкой ситуацией или еще больше разозлиться на своего друга. Однако в одном я был точно уверен. Если Даня в ближайшее время самостоятельно не выйдет из моей комнаты, то выйдет с моей помощью и сломанным носом в подарок.
Я устало вздохнул своим мыслям.
Злиться на Даня было бесполезно. Громов хоть и был чертовым психом, но еще он был моим лучшим другом. Он знал меня дольше всех и был единственным, кто осмеливался намеренно выводить меня из себя, не боясь возмездия. Даже сломанный нос не остановил бы его от повтора подобного вторжения в будущем.
Кажется, был только один вариант как этого избежать, — начать запирать дверь. Но спасло бы это меня от Дани? Вряд ли. Может, просто забрать у него ключи от моего дома?
Я закрыл глаза и сосчитал до десяти, нуждаясь в скорейшем успокоении. Затем я вновь обратился к другу:
— Даня, убирайся из моей комнаты.
Но вместо того, чтобы выйти, этот придурок рассмеялся и заложил руки за голову, поудобнее укладываясь на моей постели.
— Ну так… — начал он.
— Громов, блять! Мы с тобой не собираемся трахаться, а значит тебе нехрен делать в моей комнате, — прямо сказал я. — Пошел вон отсюда.
— Орлов, ты совсем кукухой поехал? Хотя, нет, у тебя же не кукуха, у тебя орлиное гнездо! — парировал друг, заставляя меня закатить глаза. Сколько раз я уже слышал эту остроумную мысль? — Если бы я вдруг решил сменить ориентацию, чего, будь уверен, никогда в жизни не произойдет, я бы точно не стал спать с тобой. Ты не в моем вкусе.
Огромных усилий мне стоило остаться стоять на месте и не кинуться на Громова, желая разорвать его на куски.
— Слезь с моей кровати и убирайся нахрен! — повторил я почти с ревом. — Какого ты пристал ко мне с утра пораньше?!
— Лех, так-то уже два часа дня, — заметил Даня.
— И что?
Друг вздохнул и сел на
