Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
расчеты открыто стоявших британских пушек. Несмотря на достаточно большое по нынешним меркам расстояние, ему удалось заставить вражеские батареи замолчать. После чего он перенес огонь на стрелков и плотные колонны линейной пехоты, отчего не знакомые еще с действием картечниц британцы тут же понесли ощутимые и такие неожиданные для них потери.
Однако теперь все внимание противника целиком и полностью оказалось сосредоточено на русских моряках. Все, кто могли стрелять, целились теперь исключительно по ним. Обслуга несла ежеминутно потери. В упряжках перебили половину лошадей, но русские вплоть до полного исчерпания боезапаса продолжали выкашивать британцев своим огнем. И только когда все кассеты с патронами опустели, Алымов отдал приказ отходить. Впрягшиеся в постромки вместо побитых коней матросы едва не на руках вынесли свои драгоценные митральезы подальше от врага в тыл.
И все же батарея сделал свое дело, ненадолго сдержав натиск британцев. Вскоре к ним на смену подошел батальон морской пехоты, прикрывший отход своих товарищей. Вооруженные казнозарядными «Шарпсами» ветераны Бомарзунда открыли частый огонь, стараясь выбивать прежде всего офицеров и их тактика скоро принесла плоды. Оставшиеся без командиров солдаты теряли самообладание и думали о том, чтобы спастись. Не помогло даже появление в их порядках самого генерала Каткарта.
Напрасно он размахивал шпагой, призывая своих солдат держать строй. Первая пуля задела ему плечо, сорвав горевший золотом эполет, вторая поразила в бедро. Находившийся при нем неотлучно адъютант несколько раз просил своего патрона одуматься, и вернуться в тыл, но гордый аристократ отказался.
— Я должен показать своим солдатам как умеют умирать их генералы! — прохрипел он, и в этот момент очередная пуля пробила его грудь.
Глава 19
Когда я вместе с несколькими офицерами и конвоем добрался до Курганной высоты, то застал находящегося после схватки с противником в растрёпанных чувствах Горчакова, озабоченного Исакова и еще несколько офицеров, количество которых по сравнению с утром заметно сократилось.
— Где все? — поинтересовался я, осаживая коня.
— В войсках, — бодро доложил явно обрадовавшийся моему появлению Стеценко. — Кишинский лично руководит артиллерией, Квицинский отправился к владимирцам и заменил погибшего Ковалева, несмотря на то что сам ранен…
— А Меншиков?
— Даже не знаю, ваше императорское высочество, — растеряно оглянулся лейтенант. — Возможно, тоже отправился в одну из частей… Я, право, не заметил, когда это случилось!
— Ну и ладно. Даст бог не попадет, а пока доложите обстановку.
Ситуация, сложившаяся к тому времени, оказалась сложной, но отнюдь не безнадежной. Атаки по фронту по большей части отбиты с большими потерями для противника. Обход с фланга купирован, а про судьбу единственной кавалерийской бригады союзников и толковать нечего. Все случилось на моих глазах и, более чем уверен, боеспособность этого соединения восстановится еще очень нескоро.
— Молодец Кирьяков! — неожиданно выкрикнул командующий правым флангом, наблюдая в подзорную трубу за действиями нашей конницы.
— Кто? — даже вздрогнул я, услышав это от Горчакова.
— Вы только посмотрите, что вытворяет! — не скрывая восторга, продолжал генерал. — Изобразил угрозу английскому флангу, они и назад и подались! Ей богу, Константин Николаевич, за такое и наградить не грех!
— Будьте покойны, Михаил Дмитриевич, — невозмутимо отвечал я. — Человек, проявивший такие способности, без монаршей благодарности не останется!
Пока мы говорили, нежелающие отступать англичане начали перестраиваться в каре. Казаки, впрочем, не стали атаковать, а ограничились тем, что время от времени гарцевали перед их строем, да развернули одну из имевшихся у них легкоконных батарей, наградивших плотные ряды противника парой десятков гранат.
Но пока они так «развлекались», на помощь понесшему значительные потери Угличскому полку подошел Волынский. Хрущов, пришпорив коня, выехал к позициям морпехов и без труда отыскал командира Аландской бригады.
— А у вас тут весело! — крикнул он ему.
— Присоединяйтесь, — криво усмехнулся Лихачев, доставая из-за пазухи серебряную папиросницу.
— А давайте, — запалив большую фосфорную спичку, отозвался полковник, после чего они со вкусом закурили.
— Полагаю, теперь самое время ударить британцам во фланг, — пустив очередное колечко дыма, сообщил Хрущов.
— Отличная идея. Помощь нужна?
— Если ваши морячки поддержат нас огнем, будет совсем хорошо!
— Ради такого дела, Александр Петрович поделюсь с вами последним резервом. Две роты хватит?
— Более чем.
Гремучая смесь из вооруженных скорострельными винтовками моряков и плотных колонн блестяще вымуштрованных солдат показала себя в сложившейся ситуации практически идеальным сочетанием. Находящиеся в рассыпном строю стрелки не давали привыкшим к безнаказанности врагам расстреливать русских солдат, а когда дело дошло до штыков, удар оказался поистине сокрушительным.
Сумевшая почти без потерь добраться до противника линейная пехота, буквально разорвала строй противника и двинулась дальше, сметая все на своем пути, пока раздавшиеся в стороны морпехи поддерживали их огнем. Быстро покончив с порядками 21-го шотландского полка, они, не останавливаясь пошли дальше и тут же навалились на никак не ожидавших такой быстрой развязки солдат 46-го Южно-Девонширского.
Тем не менее, схватка вышла жестокой. Ожесточенные горячкой сражения, никогда не видевшие прежде друг друга люди стреляли, кололи штыками, били прикладами, рубили тесаками, а если не оставалось ничего иного, душили и давили врага голыми руками.
Лишившаяся поддержки артиллерии и понесшая большие потери бригада генерала Ли-Голди оказалась зажата между двух огней. С одной стороны ее яростно давил Волынский полк, а с другой атаковали угличцы. Единственными кто мог оказать им помощь, была бригада Торренса. Однако в этот момент, ее тыл охватила многотысячная масса русской кавалерии. Главным образом казаков. К тому же, быстро развернувшаяся конно-легкая донская батарея №4 открыла по ним огонь, сходу наградив полудюжиной удачно разорвавшихся гранат.
— Джентльмены, нас атакует конница! Строимся в каре! Держим оборону! — закричал Торренс с тревогой глядя на кавалерию противника, грозящую одним ударом растоптать его батальоны.
Таким образом, дивизия уже погибшего Каткарта оказалась разъединена. Пока одна бригада яростна дралась с вражеской пехотой, вторая пыталась отбиться от наседавших на нее казаков и не имела возможности помочь товарищам. Тоже можно сказать и о дивизии Ингленда. Половина его полков была связана боем с угличцами, а вторая просто не успевала подойти к месту схватки.
— Если Каткарт немедленно не отступит, — проворчал командующий 3-й британской дивизии, — ему придется худо, и мы ничем не сможем ему помочь. Лесли, мальчик мой, — велел он юному ординарцу, — скачите к нему и передайте, что я вынужден отойти и чертовски рекомендую ему сделать то же самое.
— Слушаюсь, сэр! —
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
