Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
вовсе и не стремясь оказать такого рода воздействие. Тем вернее это воздействие, что зачастую совершается бессознательно для нее самой. Ею руководит при этом этический такт: лучшее средство воспитания других – воспитание себя самого. Навязчивость же (стремление навязать другим свой образ мыслей и действий, каков бы ни был этот образ мыслей и действий, пусть это даже будет самый благородный образ и мыслей и действий) – скорее мужская, нежели женская черта. Она противоречила бы утонченности женской натуры, о которой у нас идет речь.
В самом деле, как не быть тонкой женской натуре, если уже самый акт совокупления, столь полный чисто животного наслаждения и столь мало стоющий мужчине, связан для нее с раздумьями, и раздумьями, как и все женские раздумья, серьезнейшими, ибо таит для нее в себе опасности. Это для женщины, пока еще не решившейся иметь ребенка. Ведь каждому известно, что в женщине естественно желание хотя бы немного «пожить», прежде чем возложить на себя хотя и бесконечно желанный, радостный и блистательный, но ведь бесконечно же трудный и тяжелый венец материнства. И если мужчина предается наслаждению целиком и с полною безмятежностью, то для женщины оно чревато опасностью забеременеть, и это при всем совершенстве противозачаточных средств, хотя и очень значительно уменьшивших такую опасность, но не исключивших ее вполне. И жизнь женщины, бывшая и дотоле сплошной цепью переживаний, переживаний, связанных в частности с радостями и печалями любви, вступает в новую стадию переживаний, которые отныне будут сопровождать ее до конца дней, хотя и будут разнообразиться по содержанию, переживаний, так или иначе связанных с материнством: некоторые боятся сделаться матерью, некоторые боятся ею не сделаться, переживания, сопряженные с беременностью, родами, послеродовым периодом, с воспитанием детей и т. д. и т. п.
Я предчувствую, читатель, что вы и на этот раз не сдержитесь, – я уже давно, с самого начала нашего повествования, заметил в вас это очень критическое отношение к моему сочинению, точнее, скептическое отношение к самой его теме, которое, правда, по мере ее развертывания, как мне кажется, ослабевало; – вы спросите: ну и хорошо, жизнь женщины – сплошная цепь переживаний, ведь к этому сводится все ваше рассуждение, но разве не является таковой и жизнь человека вообще, что же в том примечательного? Вы не правы, читатель и на этот раз: речь идет именно о переживаниях женщины как женщины, а не о ее переживаниях как человека вообще, которые, разумеется, ее тоже не обходят стороной, свойственны ей сполна, а такие, чисто женские ее переживания отнюдь не маловажны для нас, коль скоро мы задались целью разобраться в природе женственности, т. е. женского начала в его нравственном смысле и значении. Я не оговорился: уже само понятие «женственность» содержит в себе нравственный смысл, как и понятие «человечность», ведь женственность и есть человечность в женщине. И если мы говорим о нравственном значении женского начала, то говорить о нравственном значении женственности излишне: женственность и есть нравственное в женщине. Следует только иметь в виду то, о чем уже говорилось выше (в главе «Существо женственности»), что речь у нас идет об истинной женственности, как и об истинной, специфичной, человечности, ибо не секрет, что в понятие «человечность», как и, соответственно, в понятие «женственность» нередко вкладывается содержание, прямо противоречащее его собственному, истинному, нравственному, идеальному смыслу, даже и в литературе по этике, вкладывается решительно всё, что так или иначе связано с человеком, в том числе и родимые пятна, унаследованные им от животного состояния, характеризующие в нем животное начало и составляющие слабости «человеческой природы». Специфические переживания женщины и образуют психологическую основу нравственной значимости женского начала, порождают и формируют такую важную черту женственности, какова доброта, представляющая из себя подоснову тех душевных качеств, воспитание которых в себе составляет душевную атмосферу для образования себя в этических принципах истинной человечности, тех именно душевных качеств, которые названы нами нравственными правилами. Оборотной стороной этой доброты и является нравственная ранимость женщины, ее повышенная нравственная чуткость – сравнительно с мужчиной. Эта особая женская чуткость без всякого сомнения связана с тонкостью всего ее душевного строя, на формировании которого, как уже говорилось, сказываются ее чисто женские переживания, сопровождающие уже первый акт полового общения. И под знаком такого страха, примешиваемого к наслаждению, проходит для женщины каждый решительно акт соития, вся жизнь женщины до беременности. Мы увидим из дальнейшего, что это тревожное состояние духа не только не покидает женщину в дальнейшем – и до и во время и после родов, – но, напротив, неизменно усиливается, обостряя в ней все чувства. Коротко говоря, женщина никогда не бывает спокойна, и это налагает особенную печать на весь ее нравственный облик, ведь существо самой совести – в нравственном беспокойстве.
Женщина забеременела – и начинаются новые переживания, нарастающие и усиливающиеся к моменту самих родов и завершающиеся родовыми муками – разрешением от бремени. Пусть не скажет читатель, что я смотрю на вещи глазами мужчины, что, мол, на самом деле не так страшен черт, как его малюют, что ни одна женщина не перенесла бы их, если бы родовые муки и в самом деле были такими, как их изображают, что природа на самом деле и здесь помогает женщине. Тем не менее переживания остаются переживаниями и страдания страданиями, и женщина переносит их, ибо иначе быть не может. А то, что природа не такая уже заботливая мать, каковой она кажется, но каковой безусловно будет наша героиня, когда она разрешится от бремени, свидетельствуют уже сами эти родовые муки, которые вошли в поговорку, с которыми отождествляют всякие вообще муки, когда хотят подчеркнуть их невыносимость и которые, кстати говоря, не все женщины и выдерживают. Так что уймите свой критический пыл, читатель, и постарайтесь вместе со мной, хотя бы на протяжении одной только этой главы, и в самом деле превратиться в женщину – мысленно, разумеется. Я уверен, что перед читательницей такие вопросы не возникнут, как перед вами, читатель. А теперь уж давайте выслушать до конца, замечания же позже, и только в письменной виде – обоснованные.
Мое глубокое убеждение, что стойкость характера женщины – такая важная особенность женственности, как таковой, – ее удивительная, нередко поистине стоическая стойкость перед невзгодами жизни, перед грозящею опасностью, перед страданиями и мучениями, выпадающими на долю всего живущего, стало быть, и на ее долю, эта легендарная стойкость складывается именно в период беременности, требующей от нее огромной силы выносливости, осторожности, выдержки. Именно здесь характер женщины получает ту нравственную закалку, которая так необходима будет ей, когда она
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
