забыла, каково это, заботится о ком-то. И о том, что попросту разучилась общаться без масок нравственности и справедливости.
– …Как ты на это смотришь?
Я неопределённо пожала плечами.
Звучало, конечно, красиво. Местами даже искренне. Но я вспоминала отца. Вспоминала тётю. Даже Лона порой могла выдать что-то подобное! И не могла поверить в то, что Реона говорит от чистого сердца.
Но жрица ждала ответа. И, кажется, в самом деле верила в то, что всё в самом деле так, как она говорит.
Я вздохнула.
Мне всё ещё хотелось научиться чему-то... Полезному и важному. Хотелось быть поближе к статуе Арион. И совершенно не хотелось становится волком насовсем из-за того, что провожу в зверином облике слишком много времени. А бегать со стаей на человечьих ногах – подвергать опасности свою звериную семью.
– Попробовать… Можно. Вот только…
– Я не буду на тебя давить, – Реона понятливо кивнула.
Верилось с трудом, но я улыбнулась в ответ. Не слишком радостно, но достаточно искренне.
Почему бы и не попробовать ещё раз, в самом-то деле.
В конце концов, сбежать я успею всегда.
***
Астерия остановилась перед дверью в зелёную гостиную и шумно выдохнула, собираясь с духом.
Первое её самостоятельное решение. Первое самостоятельное желание. Задуманное и… Уже воплощенное, если говорить о том, что гостья уже ожидает в зелёной гостиной. А вот дальнейшее будет зависеть от того, как повернётся разговор. Сможет ли Астер убедить эту женщину помочь, или же придётся искать иные пути и способы. Потому что на отца рассчитывать не приходилось.
Шумно выдохнув носом, недовольная собой – дурацким, трусливым промедлением, что не к лицу наследнице, – Астер расправила плечи и толкнула дверь. Постаралась войти в гостиную плавно и величественно, но шаги получились слишком быстрыми, широкими.
Зелёная гостиная славилась своей нежностью. Но на взгляд Астерии, эта комната ничем особо не отличалась от всех других гостиных. Астер даже и не разглядывала её. Единственной причиной, чтобы выбрать именно зелёную, было то, что Астер не могла вспомнить, чтобы кто-либо использовал её. Ни отец, ни Шона, ни сёстры и брат. Она даже не слышала о подобном, и оттого посчитала, что она лучше всего подойдёт для её встречи. В конце концов, она не хуже прочих венценосных родственников и имеет полное право отдать предпочтение одной из гостиных.
Астер остановилась напротив дивана, где расположилась гостья, и медленно исполнила придворный поклон. Немного неуклюжий, но уже заметно более грациозный, чем пару дней назад на балу – тренировки перед зеркалом прошли не зря.
– Доброго дня, леди Гортензия, – произнесла она медленно. – Я рада, что вы откликнулись на моё приглашение.
Неторопливость давалась ей с трудом. До Артемии в этом плане ей было далеко – Астер слишком привыкла говорить прямо, что думает. Не сдерживаясь. Не видя смысла в выдумывании каких-то обходных манёвров и плетении словесных кружев, которые ей не особо-то давались.
Леди Гортензия поднялась, исполнив более изящный поклон, вызвав толику зависти у Астер. Зависти и уверенности в том, что она сделала правильный выбор.
– Разве я могла отказаться от встречи с наследницей? – Гортензия лукаво улыбнулась.
– Вы – могли.
Астер пришлось приложить усилие, чтобы на диванчик опуститься, а не упасть. И то лишь оттого, что Терион сказал, что это произведёт хорошее впечатление на его мать. Потому Астер старалась не пренебрегать всеми доступными ей знаниями и показывать себя с наилучшей стороны.
Подчиняясь её хлопку в ладоши, в гостиную зашла служанка, везущая целый столик съестного. Недостаточно для полноценной трапезы, но идеально для чаепития. И весьма щедро, чтобы продемонстрировать своё расположение и добрые намерения – по крайней мере, именно так это объяснил Терион, посоветовавший это.
Леди Гортензия наблюдала за служанкой с едва заметно приподнятой бровью, но Астерии казалось, что женщину происходящее забавляет.
Стоило лишь служанке удалиться, Астер приглашающе махнула рукой.
– Угощайтесь.
– Благодарю, Ваше Высочество, – Гортензия покорно взяла себе чашку и спрятала в ней улыбку. – Вы очень щедры.
Она не особо-то скрывала, что ситуация её забавляет. Астерии же оставалось лишь теряться в догадках.
Насколько глупо она сейчас выглядит. Насколько очевидны её намерения. В самом ли деле леди Гортензия такова, какой казалась и какой её описывал брат.
Леди Гортензия невозмутимо пила чай, бросая одинаково лукавые взгляды по сторонам и на Астерию. А сама Астер чувствовала себя невероятно глупо. Вынужденная сидеть и улыбаться, потому что «нельзя сразу начать разговор о делах», но не представляющая, что именно ей надо сделать. Не стихи же декламировать.
– Как вам здесь?
– Недурно, – задумчиво произнесла Гортензия, вновь оглядываясь по сторонам. – Никогда раньше не любила эту комнату, но… Кармель проделала неплохую работу. Теперь здесь действительно уютно.
– Кармель? – Астер часто заморгала, подумав, что что-то недопоняла.
– Да, Кармель, – улыбка леди Гортензии стала мягче. – Эту гостиную очень любила твоя мать. Видимо из-за своего поклонения Арион. Оттого и отразила это здесь.
Астерия огляделась по сторонам чуть растерянно.
Отмечая теперь и растительный узор по обивке, и вышитых невесомых бабочек на прозрачном тюле, который до того и не замечала никогда. Не интересовалась совершенно.
Она по сути и матерью не интересовалась никогда. Если уж даже имя её она вспомнила с трудом, что говорить о чём-то большем.
– Отец не говорил.
– О, совершенно не удивлена, – Гортензия не удержалась от смешка и поставила свою чашку, всё ещё полную чая, на стол. – Лерион никогда не отличался умением раскрывать душу.
– И тётя Шонель не говорила, – Астер нахмурилась.
Весёлый тон Гортензии неприятно задел – то, как именно она отзывается об отце. Задел, но не разозлил. Скорее вызвал досаду от того, что леди Гортензия знает короля лучше, чем сама Астер. И не вспомнилось в тот момент, что перед ней сидит первая королева, бывшая жена Лериона, что знает его раза в три дольше, чем сама Астер на этом свете живёт.
– И этому не удивлена, – спокойно согласилась герцогиня. – Они не особо ладили.
И всё. Никаких дополнительных пояснений.
Перед Астерией встала настоящая дилемма.
С одной стороны, ей было неприятно слышать подобные слова в адрес своих близких. Тем более слышать от незнакомой, по сути, леди. Да ещё и в таком пренебрежительном ключе! Но с другой стороны была необходимость. Понимание, что больше обратиться не к кому. Не у кого просить помощи. И абсолютное незнание того, как эта
