понимаю, что у тебя не всё гладко… Кто-то пытается разобщить города между собой, да? Нас хотят… убить? – закусываю губу, чтобы не расплакаться.
– Ари, – он проводит рукой по своим волосам, сначала хочет, что-то сказать, но затем передумав уверенно произносит: – Никто не причинит тебе вреда, пока я жив.
– Но я не за себя переживаю, а за тебя…
– Собирайся, через час выезжаем, – отстраняется и уходит в ванную комнату.
Лучше я буду рядом с Максимилианом, чем останусь здесь, волнуясь о нём. Думала ли я, что приехав в родной город, впервые после свадьбы окажусь в опасности? Совершенно точно – нет.
Настроения наряжаться нет, да и мой внешний вид оставляет желать лучшего. Не знаю, как смогу заявиться на приём вся ободранная, как кошка. Но и замазать всё это безумие тональным средством я не могу, каждый раз, когда прикасаюсь к коже, она горит. Придётся идти, как есть, благо наряд, который доставили в номер к сегодняшнему вечеру, длинный и по крайней мере прикроет разбитые коленки.
Слегка подкрасившись, укладываю волосы отельным феном, безумно жаль, что мой любимый стайлер Dyson без которого жить не могу и беру с собой всюду, взорвался вместе с машиной…
Когда надеваю шёлковое платье в пол пастельного цвета на тонких бретельках, муж выходит из душа и помогает застегнуть молнию сзади. Рассматриваю свой наряд: платье идеально сочетается со светлой кожей, а нежные перья добавляют виду изысканности. Мужские пальцы прикасаются к плечам, и электрический разряд пробегает между нами. Взгляды сталкиваются в зеркале, и мы понимаем всё без слов. Его восхищённый взгляд вперемешку со вселенской заботой – и мой доверяющий с толикой волнения.
– Ты прекрасна, – шепчет, наклоняясь к моей шее и вдыхая аромат тела.
– Я выгляжу, как будто с велосипеда упала… – хнычу по-детски. – Они будут смотреть на меня и шептаться.
– Никто не посмеет и слова про тебя сказать, – без шуток произносит, осыпая предплечье поцелуями. – А если рыпнутся, всем языки отрежу.
И я верю ему, действительно верю. Несмотря ни на что, Максимилиан ещё ни разу меня не подводил…
Поездка до особняка Дженовезе занимает меньше получаса, всю дорогу я сижу, свернувшись в клубочек на заднем сидении возле мужа, переживая, не придётся ли и на этот раз прыгать? Кажется, страх машин теперь навсегда останется со мной.
Когда мы въезжаем на территорию, нас радушно встречает персонал и приглашает войти внутрь в специальную комнату, чтобы досмотреть и изъять имеющееся при себе оружие. Это странное нововведение совершенно не нравится Максимилиану и обескураживает меня, но виду мы, конечно, не подаём. Я остро ощущаю себя здесь совершенно лишней, чужачкой, которая забрела на запрещённую территорию. Это странно, учитывая отсутствие проблем между Кланами.
Интересно, Максимилиан ощущал себя так же, когда приезжал на сделки, связанные с перемирием?
В особняке повсюду слышны звонкие голоса, оркестр исполняет классическую музыку, официанты разносят закуски и шампанское. Да, я совершенно не скучала по этому обществу. Как выяснилось, мне больше по душе затворничество в Лос-Анжелесе, где нет лести и притворства.
Мы проходим в основной зал, где проходит помпезный приём, Макс крепко держит мою руку, не отпуская ни на шаг. Я вижу, как он напряжён, хотя с виду излучает уверенность и спокойствие.
Охрана следует за нами по пятам, отчего люди оборачиваются и бросают в нашу сторону внимательные и красноречивые взгляды. Цепким взглядом муж осматривает окружающих, как мелких шавок. Он показывает им свой статус, вызывает трепет, заставляет отворачивать лица в страхе. Я и сама, признаться честно, не понимаю подобной необходимости в сопровождении, но в дела Кланов не лезу, мне совершенно не мешает охрана, наоборот, я бы даже сказала, чувствую себя немного комфортнее, зная, что сзади прикрывают тыл. Господи, я размышляю так, словно нахожусь не в доме Витале Дженовезе, а у врагов!..
Отбросив подобные мысли, осматриваю красиво украшенный зал: повсюду стоят леди и джентльмены, неспешно потягивающие шампанское и беседующие на светские темы.
– Добро пожаловать! – за нашими спинами раздаётся голос отца. Я вся съёживаюсь, мы медленно оборачиваемся. – Вы заставили нас поволноваться, надеюсь, нашли тех, кто это сделал?
– В процессе, – сдержанно отвечает Максимилиан, но я улавливаю его интонацию, такую же, когда он знает, что я лгу и не доволен этим. – От лица семьи поздравляю с юбилеем! – пожимает руку отцу. Мне приятно, что он акцентируется на слове семья. Я чувствую себя защищённой, что ли?..
– Благодарю от всей души, – натянуто улыбаясь, отвечает Аурелио Лучано. – Дочка, поздравишь отца? – стройный мужчина расставляет руки по сторонам, приглашая в свои объятия, я поднимаю голову на Максимилиана, сама не понимаю почему.
Муж делает еле заметный одобрительный кивок, расцепляет наши пальцы, и я подхожу к отцу, он заключает меня в кольцо рук, похлопывая по плечу.
– С днём рождения, – тихо произношу, вдыхая такой знакомый с самого детства терпкий запах парфюма.
– Надеюсь, ты сделаешь мне подарок и расскажешь полезную информацию, – приглушённо отвечает отец, целуя мою макушку.
Не спрашивает, как я себя чувствую, что я пережила?
Нет. Консильери волнует только выгода Клана.
– С днём рождения, господин Лучано! – ситуацию спасает голос человека, которого я, наверное, рада больше всех увидеть среди собравшихся.
Джон!
Отец, стиснув зубы, нехотя отпускает меня и здоровается с вошедшими Адамом и его консильери Джоном Греем. Оба мужчины одеты в классические костюмы тёмного цвета. Первый из них, как обычно, собран и серьёзен, второй же развязный и улыбчивый.
– Долгих лет жизни! – произносит Адам, пожимая руку имениннику. Затем они обнимаются с Максимилианом. – Нашли уже?
Поведение мужчин между собой подсказывает, что они не просто союзники, нет, намного больше. Догадываюсь, что глава Чикаго интересуется, нашли ли тех, кто подложил бомбы.
– Ищем, брат, – Макс качает головой, убирая руки в карманы брюк. – Всё решаемо.
– Если что, поможем, – произносит Джон, разминая кулак.
– Ариела, ты как? – Адам бегло осматривает меня, акцентируя внимание на разбитом лбу. – Вот же су… – не договорив, осекается. Как всегда, джентльмен.
– Давайте не будем о грустном в такой день! – перебивает отец, переводя тему.
Пока мужчины переговариваются между собой о деталях Кланов, Джону, как и мне становится безумно скучно. Мы отходим в сторону.
– Эй, мелкая, как ты? – ехидно протягивает он, залпом осушая бокал шампанского, затем тормозит официанта, берёт с подноса следующий и опустошает его в пару глотков.
– Я уже не мелкая, – складываю руки на груди поднимая бровь вверх. – А вы всё так же к алкоголю неравнодушны, – парирую в ответ.
– Для меня ты всегда будешь той мелкой белобрысой бестией, что пешком под стол ходила, – хмыкает Джон.
