она мысленно и побежала, зажав устройство в ладонях, как реликвию.
Ночной город дышал как большой уставший кот: глухо, ровно, с лёгкой вибрацией фонарей и редкими всхлипами трамвайных тормозов. В этом полусонном пейзаже, где даже мусор выглядел задумчиво, по тротуару нестабильной траекторией бежала девушка.
На ней болталась мужская рубашка с отпоротой пуговицей и следом от соевого соуса на подоле. Ноги были босые, но в тапках – одних. Не пара, а именно два предмета: один фиолетовый с мордочкой кота, другой зелёный и безликий, как сам факт её побега. Под рубашкой не было ничего. Совсем. Кроме озноба.
В правой руке – киберфаллоимитатор Ультра—Самурай X9000, всё ещё светящийся и тихо попискивающий, как разочарованная кофеварка. Диоды мигали в такт шагам. Голова лисы вращалась лениво, словно устала от всего, что с ней делали за последний час.
Бежала она не быстро, но решительно, как человек, у которого нет маршрута, но есть яростное «не туда». Плечи подрагивали. Волосы разлетались по ветру. Лицо выражало смесь испуга, комического отрешения и непоколебимой решимости всё забыть.
И – самое главное – она говорила. Громко. С выражением. И голос был её, но речь – не её. Потому что именно Кляпа сейчас несла с упоением монолог, не смущаясь ни прохожих, ни камеры на углу дома, ни того, что голос звучал слишком возбуждённо для этой широты.
– Расступитесь, смертные! – провозгласила она с придыханием. – Ибо я несу вибрирующее спасение человечеству!
Фонарь замерцал. Машина на перекрёстке затормозила с хрипом.
– Я – дочка любви и аккумулятора! Я – богиня импульсной ласки! Я иду, чтобы синхронизировать вам чакры без отрыва от производства!
Кто—то на скамейке попытался встать, потом снова сел.
– Трепещите, органы! Я вооружена и очень отзывчива на голосовые команды!
Валя внутри скукожилась до состояния шариковой ручки, застрявшей в кармане. Но сопротивляться было бесполезно – Кляпа разошлась.
– С сегодняшнего дня вы будете знать, что значит «функция подогрева»! – продолжала та. – И когда я найду партнёрскую розетку, мир содрогнётся от семи режимов удовольствия!
Мимо проехал курьер на самокате. Медленно. Он обернулся, увидел бегущую с вибромолотом фигуру, что—то уронил и свернул за угол. Похоже, инстинкт самосохранения у него был развит лучше, чем у участкового.
– Прочь, завистники! Я несу в себе энергию трёх культур и одного провала в личной жизни! – гордо кричала Кляпа. – Я готова на всё, кроме стабильных отношений!
Валя пробежала мимо двух бабушек, выгуливающих болонку. Болонка залаяла, бабушки – нет. Они просто молча переглянулись, как будто увидели не первый раз.
– Твою ж… – подумала Валя. – Убегаю от вибратора, вооружённая вибратором, под комментирование вибратора.
– И горжусь этим! – восторженно добавила Кляпа. – Потому что у нас есть свет! У нас есть мощность! У нас есть японская инструкция на восемнадцать страниц!
Сигнал светофора сменился. Валя перешла дорогу вразвалочку, с гордо выставленным вперёд кибероружием, как в фильме категории «С» с высоким рейтингом и плохой графикой.
И вот, когда улица опустела, когда вибромолот наконец замолк, как будто устав шептать о своей миссии, Валя остановилась. Вся в пыли, с растрёпанной головой, рубашкой, сбившейся на одно плечо, и двумя тапками из разных миров.
Она отдышалась. Посмотрела на устройство в руке. Оно мигнуло ей зелёным и пискнуло.
– Ну что, командир, – выдохнула она. – Кажется, мы с тобой – команда.
И пошла дальше. В никуда. Но уверенно. Потому что если ты бежал по ночному городу с фаллоимитатором и орал пошлости на всю округу, то уже не страшны ни утро, ни полиция, ни даже бывшие.
