Элен вернулась к Виктору. Толкнула его несколько раз:
— М-м-м-м-м… — по-кошачьи протянул он. Так же, как во сне, только громче.
— А? — Муж Оксаны начал мучительное возвращение в реальность из царства сна. В такой момент из человека легко вытянуть информацию.
— Мор-ти-бус, — по слогам произнесла Элен. — Быстро: кто это?
— Де мортибус персекутором, — пробормотал Виктор, уткнувшись в подушку носом.
Он проснулся через час и ничего не помнил о вопросе Элен.
34
Элен приехала домой поздно вечером.
— Вот вы и приехали, барышня, — сурово сказала мама. — Рады вас видеть.
Справа от нее стояла Юля, слева — мамин муж. Судья, прокурор и адвокат. Нет, судя по выражению их лиц, судья и два прокурора. Или даже палача.
— Я всегда тебя прощала, дочь, — сказала мама холодно. — За все твои гулянки, за все твои прогулы. Я понимала, что ты не такая, как все. Но есть такие вещи, которые не имеют оправдания.
Элен пока что ничего не понимала.
— Юля показала мне сегодня кое-что. Я никогда не смотрела, что за файлы хранятся у тебя в папке, которые ты защищаешь паролем…
— Пароль: число, месяц и год твоего рождения, — добавила Юля.
— А сегодня посмотрела и ужаснулась.
Шок прошел за секунду. К Элен вернулась способность говорить:
— Вы лазили в мою папку?
— Да! — вскрикнула мама. — Кто дал тебе право снимать меня и папу? Оксану и Витю? Других людей? Извращенка! Это и есть твое «хобби»?! Ты это показывала кому-нибудь?
Вместо ответа Элен бросилась в сторону компьютера, но мама, растопырив руки, загородила дорогу. Одновременно с этим мамин муж встал между Элен и входной дверью, чтобы лишить ее возможности к бегству.
— Можешь не рваться. Я все удалила, — ядовито произнесла Юля.
Элен какое-то время молча открывала и закрывала рот, ей трудно было дышать. Потом из глаз ее брызнули слезы, она завизжала:
— Сволочи! Как же я ненавижу вас всех! Ты мелкая сучка! А ты, — она оттолкнула маму, — тупая жирная курица! А ты вообще не подходи ко мне, — она обернулась к отцу Юли. — Я тебя не знаю и знать не желаю!
Она ничего не видела, кроме едкой улыбки сводной сестры. Не особенно контролируя себя, Элен полезла в сумочку.
Приемный папа сработал быстро: схватил Элен за запястье и вырвал из ее руки пневматический пистолет.
— Отдайте, это мое! — плакала она.
— Откуда это у тебя? — Мама вцепилась в куртку Элен. — Откуда?
— Купила на свои деньги.
— Откуда у тебя деньги?
— Не ваше собачье дело!
— Она свои съемки в Интернете продает, — сообщила Юля.
— Это правда? — Мама встряхнула Элен, легко, словно борец сумо — студента-отличника. — И про нас с папой тоже продавала?
— Ненавижу… — рыдая, Элен пыталась вырвать руку из живых тисков. — Ненавижу…
— Ты неадекватна. Я с тобой потом поговорю. Миша, проводи Елену в ее комнату.
Пока Элен тащили в комнату, она посмотрела в глаза молчаливого маминого мужа и изумилась: в них еле-еле теплилось искреннее сочувствие. Приемный отец был на этом суде чести единственным, кому было хоть немного жаль Элен.
Элен долго рыдала, уткнувшись в подушку. И только потом заметила, что на стуле возле противоположной стены сидит Юля. И снимает, сука. Снимает на свой мобильник. У нее новый мобильник. «Айфон»!
Встать и выцарапать глаза этой твари! Никак нельзя. Элен ослабела от слез. Все, на что ее хватило, это приподнять голову и проговорить:
— Как ты могла, Юлька… Я это столько лет снимала…
— А ты как могла, Леночка? Ведь мы же договаривались: Виктора — вместе! А ты — все себе, как всегда. Нехорошо, Леночка! И скажи спасибо, что я еще про тебя и Витю не рассказала. А то тебя точно бы из дома выпихнули. Вот так: пеу-у-у! — Юля изобразила удар ногой по мячу.
— А откуда… ты… знаешь?
— Сообщили.
— Кто?! Мортибус?
— Нет. Оксанка. А вот откуда она узнала — это я не знаю. Может, и Мортибус твой подсуетился. Она так плакала, так плакала! Говорит: а ты знаешь, где Лена ночевала? Я: нет. Я правда не знала, я вчера поздно пришла домой, все уже спали. Она мне: у Виктора. А ты знаешь, что они там делали? Я: нет. Она мне: то-то, то-то и то-то. Спрашивает: а ты знала, что Леночка только и ждет, как бы Витю в постель затащить? Я: конечно, знала. Я тебя и раньше предупреждала, а ты не верила. Маме с папой Оксана пока что ничего не сказала, и я тоже. Не все сразу. Надо растянуть удовольствие. Поспешишь — людей насмешишь, ты сама говорила.
— Юля, слушай меня внимательно. Сейчас я наберусь сил, встану и убью тебя.
— Не советую, Леночка. — Юля на всякий случай встала. — Тогда тебе точно кранты. Лежи, отдыхай, сестренка. Потом поговорим.
— Юлька…
Он открыла дверь и обернулась:
— Ну что?
— Откуда у тебя новый телефон?
— Нравится, да? — Она рассмеялась. — Давно о таком мечтала. Артем подарил. Где деньги взял — не знаю… Кажется, копил себе на мотоцикл. Да какая разница? Сегодня идем мимо «Мастер-связи», я показываю на витрину, говорю: ой, а мне вот такой телефон очень нравится! Он: без вопросов! Зашел и купил, рыцарь-то мой!
