штаны красного цвета и такую же майку – это были единственные удобные вещи, которые я обнаружила на дне чемодана, и единственное, в чем могла бегать.
Посмотрев на время, я поняла, что опаздываю на пять минут, и осторожно вышла из комнаты. В коридоре уже стоял Кайл. Молча он сделал так, чтобы наши тела исчезли, и пока мы осторожно спускались по лестницам, я старалась запомнить все, что видела в темноте.
Я заметила внизу свет от фонарей. Не издавая ни единого звука, мы шли вперед. На пути оказались два охранника с оружием, закрепленным на поясе. Они выглядели как два шкафа, того и гляди раздавят. Проход вниз был узким, и обойти их казалось сложной задачей, поэтому пришлось делать это по очереди. Движением руки Кайл приказал мне остановиться и пошел первым. Он следил за каждым своим шагом и подходил к ним все ближе. В момент, когда он скользил между ними, мое сердце забилось быстрее, и я испугалась, что даже они его услышат. Я пошла сразу после Кайла, и мне показалось, что я все делаю не так, что меня слышит весь мир и провал уже близок. Один из охранников стал медленно опускать руку к оружию, и я остановилась как вкопанная. Он спокойно поправил пистолеты на поясе и встал в обычную позу. От испуга я быстро перебралась на сторону Кайла, и мы продолжили путь.
Туннель расширился и разделился на три. Мы пошли прямо и оказались у железной двери, рядом с которой стояли еще два охранника. Если те двое были людьми, то эти – одаренными: их энергия сбивала с ног. Я была уверена, что за дверьми тоже имелась охрана. Что, если они тоже чувствовали нашу энергию? Скрывал ли ее Кайл? Я потянула Кайла за руку, и мы пошли в другой туннель: нужно было обсудить, что делать дальше.
– У тебя карта с собой? – шепотом спросил Кайл.
– Фотография карты, ее саму я оставила в кабинете короля, – так же шепотом ответила я.
– Это хорошо. Я уверен, что в тюрьму можно зайти и по-другому, дай мне свои сережки. – Я отдала ему свои серьги в виде звезд, и он направил проекцию фотографии карты на пол, уменьшив ее яркость.
Внимательно рассматривая туннели, которые находились в самой тюрьме, и расположение камер слежки, мы пытались найти еще один вход.
– Вот он. – Кайл ткнул в карту туда, где находилась одна из тюремных клеток. Там и вправду в стене виднелся вход – как стена в кабинете короля. И, кажется, его никто не охранял. Над этим входом было много камер, поэтому, если мы попытаемся ее открыть, движение стены быстро заметят. Так и охранники на нас сбегутся.
– Что делать с камерами? – спросила я.
– Подожги их.
– Если все камеры выйдут из строя, не будет ли это странным? – Мой тон стал слишком грубым.
– Из строя надо вывести всего одну – ту, что смотрит прямо на этот вход. Мимо остальных с помощью нашей невидимости мы пройдем.
Даже это было рискованно… Слишком рискованно.
– А если в этой клетке кто-то заперт и он случайно нас выдаст?
– Расплавишь ему мозги, он и пискнуть не успеет. – Таких слов я от Кайла точно не ожидала.
Он был солдатом, поэтому миссия стояла для него на первом месте. Но это уже перебор.
– Что? Я не буду убивать его лишь из-за того, что он оказался в неправильном месте в неправильное время.
– Это на крайний случай. Но если его придется убить, то останавливаться нельзя. Жизнь одного не стоит жизней тысячи таких же.
Я всегда ненавидела подобные заключения. С чего они взяли, что кто-то имеет право решать, чего стоит одна жизнь? Почему один должен был умереть ради всех остальных?
Он никому ничем не был обязан, и лишь ему решать, когда жить, а когда умирать, как бы эгоистично это ни звучало.
– Я не убью его, мы справимся и без крайних случаев.
– Как скажешь, – усмехнулся он и закрыл проекцию.
– Но даже поломка одной камеры может вызвать переполох, разве нет?
– Не думаю. Там столько одаренных… Даже если отрава гасит их силы, то выбросы энергии временами все равно происходят. Наверное, камеры часто ломаются.
– Тогда нужно сломать не одну нужную камеру, а еще несколько с противоположных сторон.
Я кивнула, соглашаясь с его словами, и мы пошли дальше по туннелю. Вход находился в двухстах метрах от нас и на самом деле никем не охранялся. Здесь тоже фонарь был ключом, но, прежде чем открыть вход, я должна погасить камеру, при этом находясь за стеной.
– Сосредоточься, ищи именно эту камеру, подожги определенный проводок, иначе ты ее полностью расплавишь, – указывал Кайл.
– Я стараюсь, – фыркнула я.
– Старайся лучше.
– Зачем нужны мечи? – задала я вопрос, чтобы отвлечься, пока искала энергией нужную камеру.
Я заметила, что многие люди носили за спиной мечи.
– В смысле – «зачем»? – не понял вопроса он.
– Есть пистолеты, ружья, гранаты. Да много чего, тогда зачем меч? Разве он не пережиток прошлого? – Меня часто мучил этот вопрос, но я никому не решалась его задать, боясь показаться глупой.
– Ты хоть раз активировала меч? – Его вопрос застал меня врасплох, словно он сказал что-то безумное. Кайл понял по глазам, что я шокирована. – Неужели ты думала, что мечом можно резать только людей?
Я правда так думала.
– А разве нет? – Видно было, что он еле сдерживался от смеха.
– О нет, милочка. Меч нужен не только для этого. Эти мечи необычные, и, если ты не заметила, чаще всего ими владеют простые люди, а одаренные наделяют эти орудия собственной силой. Дело в том, что мечи могут забрать немного сил у одаренного и потом ими же бить. То есть меч может забрать часть твоих сил, а после, когда человек нанесет тебе удар, тебя ударит твоя же энергия.
– Как такое возможно?
– Мечи пропитаны особыми травами, теми, что на определенное время забирают силы одаренных. Наши предки жили среди магии и многое о ней знали, кое-что добралось и до нас. Сталкиваясь с металлом и огнем, они приобретают новые свойства, которые и позволяют им впитывать половину магии и потом бить ей же.
– Кто додумался до такого?
– Люди. Давным-давно, еще тогда, когда магией многие обладали с рождения. Таким образом они защищались от подобных нам с тобой. Не все маги были добрыми, многие с помощью своей силы убивали и грабили.
– Впрочем, ничего нового, – усмехнулась я. – Готово, камера испорчена. – Фонарь повернули, стена отодвинулась, и мы проникли внутрь.
Наши ноги оказались на грязном каменном полу. Здесь пахло рвотой и мочой. На маленьком кусочке сена, свернувшись клубком, лежал человек. Под слоем грязи было непонятно, мужчина это или женщина и сколько этому существу лет. Человек не обратил внимания на движение стены и то, что никто из нее не появился, он же не мог нас увидеть. Он просто смотрел в пустоту. Его глаза были такими блеклыми и пустыми, будто он давно умер. Его грудная клетка то поднималась, то опускалась, и лишь то, что он дышал, говорило, что он еще жив. Если это можно было так назвать.
Расплавив замок на клетке, я слегка приоткрыла ее, и мы вышли, после чего вернула замок
