тот вечер на улицах города достаточно бдительный гражданин, чтобы Ефременко можно было попытаться вовремя спасти.
– Не везет так не везет! – подхватил Субботкин. – Еще и в зимнем лесу рано утром вдруг оказываются сельские мальчишки, непонятно чего там забывшие.
– Поиски Анны Петровны идут активно, – вернулась я к своему рассказу. – И совсем скоро Алиса узнает, что не она одна пытается дозвониться до подруги, на ушах стоит фактически весь город. А мы помним, что Воронцова была у вокзала и видела, как вы уезжаете вместе. И тут она легко перенимает твой опыт и начинает шантажировать, отправляя сообщения с угрозами. – Я положила на стол перед собой папку с распечатками.
Влас украдкой покосился на листы бумаги. Впрочем, он и без того наверняка догадался, что содержимое телефона Алисы больше ни для кого из нас не являлось секретом. Я продолжила:
– За ее молчание ты платить не готов, да и страшно, что делать это придется до конца жизни. А потому гораздо проще лишить жизни саму Алису. Убивать второй раз не так страшно. Да и издеваться над телом резона нет. Потому что нет той злости. Даже если Воронцова и раздвигала ноги перед всеми подряд, тебе что с того? Это же не Аннушка, которая клялась тебе в любви…
– Алису я не убивал!
– Хорошая попытка, Влас, но нет! Девушку убил именно ты, точным ударом клинка. Ты ведь отлично владеешь холодным оружием.
Он отпрянул, на секунду поразившись очередной порции точной информации. Удивление исчезло с его лица, когда он, должно быть, вспомнил, в чьей компании я недавно была в казино.
– Чистосердечное, – по слогам произнес Субботкин, напоминая парню свой недавний совет.
Шаров закрыл лицо ладонями, а я обратилась к коллеге:
– Оставь нас на минуту.
Виктор поколебался, но все-таки вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Влас, мой спутник в казино – он один из тех цыган, что владеют бизнесом?
Парень впервые за всю беседу надолго задержал на мне взгляд. Глаза его были стеклянными, а руки подрагивали.
– Даже если и так, думаешь, он бы мне в этом признался?
– Человек тебя с оружием обращаться научил, а ты его обворовывал. Нехорошо это! – пожурила я.
Буквально на следующий день удалось найти записи с городских камер, на которых Шаров оставлял свой автомобиль в квартале от дома Алисы Воронцовой в тот самый день, когда девушка была убита в собственной кухне. Следом, как я и предполагала, нашлись и свидетели, опознавшие его по фото.
Отпечатки Младшенького совпали не только со следами на свертке, но и с теми, что он умудрился оставить в квартире Алисы.
Судьба парня ждала незавидная, но жалеть этого монстра никому не приходило в голову.
Я собирала свои вещи в доме Глафиры Дмитриевны, когда на телефон пришло сообщение.
«Успел соскучиться», – писал Лазарь.
Несколько раз я перечитала этот нехитрый текст. Я тоже скучала, но мысль о том, сколько тайн хранит этот человек, была сильнее любых эмоций. Впрочем, тайны были и у меня.
Я заглянула под кровать старушки, с тоской посмотрела на стопки тетрадей и папок. У нее ведь тоже были секреты. Такие, о которых не следовало знать другим. Они есть у всех. Просто у кого-то безобидные, а у кого-то слишком страшные.
Подхватив чемодан и увесистый пакет, я покинула квартиру. Запирая дверь на ключ, я вдруг заметила на двери записку. Совсем крохотную, в самом углу. Интересно, как давно она здесь появилась?
Я сорвала ее с двери и прочитала:
«Восхищаюсь тобой, несмотря ни на что».
В конторе я отдала Насте ее вещи. Убийце было уже не отвертеться, но тем не менее она развила бурную деятельность.
– Я запросила информацию по билетам. Поездка в твой город действительно была для Ефременко не первой. В основном Анна Петровна отправлялась туда в выходные. Не приходилось даже выдумывать предлоги, чтобы улизнуть с работы, как в ту злополучную пятницу…
– А Воронцова?
– Да, и на ее имя было куплено четыре билета, три раза они были там с Анной вдвоем.
Я поблагодарила Настю за сотрудничество и компанию. «Кажется, я буду скучать», – подумала некстати.
Мы долго и тепло прощались и с ней, и с Субботкиным.
– Крюков на месте? – спросила я. – Ему тоже нужно сказать до свидания.
– Опять в отгуле, – развел руками Виктор.
– Говорят, от него жена ушла, – добавила Настя. – Или самого его из дома выгнала.
– И правильно сделала! Предателям не место в ее жизни. Уверена, Александра еще будет счастлива! У нее все для этого есть.
– Что? – не понял Субботкин.
– Она сама.
Виктор привез меня к зданию вокзала и остановился напротив входа.
– Татьяна, ты гений! Знай это.
– Мы все неплохо поработали.
– Приезжай как-нибудь.
– Обязательно!
Субботкин взглянул на часы на приборной панели.
– Через десять минут отправление.
– Виктор Сергеевич, сделай доброе дело.
– Для тебя хоть десять!
– Узнай, не учился ли в вашем институте Юрий Свиридов.
Он нахмурился, но уточнил:
– В каком году?
– Могу назвать диапазон, точно не знаю.
Я озвучила ему свои предположения, и мы простились, крепко обнявшись. К вагону пришлось нестись почти бегом.
Оказаться в своей квартире казалось мне настоящим праздником и избавлением. От интенсивной работы, от множества новых лиц и улиц, от бесконечного поиска виновных и причастных, от чужих стен, от страшных убийств. Только от назойливых мыслей они не спасали.
На субботу у меня не было никаких планов. Я рассчитывала поспать подольше, но проснулась около девяти утра и теперь валялась в постели, прикидывая, чем бы заняться: чтением или просмотром сериала. И то, и другое занятие отлично подходило для выходного дня, более того, не требовало от меня никаких усилий, даже покидать кровать было необязательно.
Однако моей задумке не суждено было воплотиться. Внезапно раздался звонок в дверь. Короткий, робкий. За ним последовал еще один, на этот раз более настойчивый. Не зачастил ли Гэтсби с вечеринками? Неужели прислал курьера с очередным приглашением?
В конечном итоге любопытство взяло верх, и я отправилась в прихожую прямо в пижаме. Распахнув входную дверь, я сначала увидела елку, а сквозь колючие ветки разглядела и лицо того, кто ее сюда приволок. Другое слово подобрать было сложно: макушка дерева упиралась в потолок лестничной клетки и рисковала попросту не поместиться в моей квартире.
– У тебя давно была дома живая елка? – поинтересовался Лазарь, пытаясь развернуться, чтобы протиснуться в квартиру.
– Примерно никогда, – честно ответила я.
– Серьезно?
Наконец-то они оба: и мужчина, и дерево – оказались в моей тесной прихожей.
– Значит, у тебя и игрушек нет? – разочарованно уточнил он.
– Я умею вырезать
