понимаешь?» – дрожащим шепотом произнес внутренний голос, но я не винила его. Сама боялась так сильно, как никогда в жизни. Понимала ли я? Кажется, да. Люциуса использовали втемную. Не знаю, что ему пообещали за нападение на собственного императора, но одно было очевидно – не он здесь играл главную роль, а именно Соллен.
Как же я сразу не догадалась по его поведению, по чересчур наглым для простого инквизитора словам! Он умело прятал свои эмоции от демонов, будучи магом, а на самом деле ненавидел их. И Ивона ему нужна была лишь только для того, чтобы подобраться к императорской семье поближе, умело играя на ее слабостях. Уверена, как только надобность в ней отпадет, он без раздумий расправится с ней.
«Может получится использовать это?» – подумалось мне, но я тут же отмела эту мысль. Она слишком ненавидит меня, чтобы послушать.
Меня втолкнули в какую-то камеру, и инквизитор, войдя следом, тут же запечатал дверь своей магией. – Так нам никто не помешает, – он обернулся ко мне, и его губы изогнулись в похабной ухмылке.
*****
Я судорожно оглядывалась по сторонам в поисках какого-нибудь оружия. Хоть чего-нибудь! Но увы, здесь не было ничего, чем я могла бы воспользоваться: стол, стул, прикрученные к полу, и… кровать с железным решетчатым изголовьем, на которую был кинут темный тюфяк.
– Камера для особых преступников, – охотно пояснил Соллен, наслаждаясь моей паникой. –Хочешь, я даже уберу свой аркан… чтобы тебе было сподручнее меня ублажать.
Магическая удавка исчезла, позволяя впервые за последние минуты вдохнуть полной грудью.
– Зачем ты это делаешь? – прохрипела я, потирая пострадавшее горло. – Если ты ненавидишь демонов, мы должны быть на одной стороне.
– О, наивная пташка, – инквизитор буквально упивался собственной властью. – Нам не нужны союзницы, особенно в виде таких шлюх, как вы.
– Нам?
– Именно. Или ты думаешь, все это, – он обвел рукой помещение, – я затеял один? За мной стоит огромная сила, жаждущая избавиться от присутствия демонов в этом мире.
– А мы для вас просто приманка?
– Ну а сама-то как думаешь? У демонов нет слабых мест, кроме женщин. За них они готовы на любые безумства, – Соллен усмехнулся, одновременно снимая с себя черную мантию и принимаясь расстегивать камзол.
Заговорить его! Потянуть время!
– Почему именно я? Из-за того, что меня выбрал наследник?
– И это тоже, – Соллен, не поропясь, стянул с плеч камзол. – Онсказал, что тебя обязательно нужно доставить в замок, и подсказал где найти.
– Он? – мой голос дрогнул. Получается, мое появление здесь не случайность? Получается, все было кем-то подстроено, умелым кукловодом, о существовании которого я даже не знала? Или все-таки знала?
Я вдруг отчетливо вспомнила инквизиторов, допрашивающих маму перед смертью. Она сказала, что они не посмеют тронуть меня, есть закон… А ведь они точно знали о моем существовании, значит… Все эти годы за мной следили и просто пришли в нужный момент? Несмотря на тяжелое положение, я испытала толику облегчения оттого, что донос не писали люди, которых я лечила.
– Кто он?
Соллен лишь ухмыльнулся, покачав головой.
– Зачем ему я?
– Понятия не имею, – Соллен принялся за рубашку, склонив голову набок и пожирая меня похотливым взглядом. – Главное, он не ошибся. Ты стала любимой игрушкой императорских сынков и его самого. Ответь, они брали тебя по очереди, или все разом?
«Он не знает! Не знает, что я дочь императора! – пронеслось в голове. – В отличие от того, другого. Значит, он и есть убийца мамы».
Руки сами с собой сжались в кулаки, стоило вспомнить об этом. Ненавижу! Как же я всех их ненавижу! Я думала, что ее убили демоны, а на самом деле все оказалось совсем не так.
– Пожалуй, для начала стоит поучить тебя подчиняться мужчине, – Соллен явно почувствовал перемены в моем настроении. – На колени, ведьма! – щелкнула пряжка ремня на брюках, недвусмысленно говоря о том, что именно от меня требуется.
Милостивая Брана, я не смогу! Жаль я не темная ведьма, чтобы поджарить этого мерзкого слизняка.
– Ну же, – Соллен нетерпеливо облизнул губы, – чего ты ждешь? Такие, как ты, любят ублажать мужчин подобным образом. Или Геральд предпочитал иметь тебя не в рот, а иначе?
Больше тянуть было нельзя. Я на мгновение прикрыла глаза, обращаясь к собственной магии. Понятия не имея, отзовется ли она, и какой будет теперь, после прошедшей инициации и сплетения двух сил воедино. Но другого оружия у меня, кажется, не было. И если я ошибусь, он…
– Соллен, – я томно повела глазами, глядя на него из-под длинных ресниц, – ты же будешь со мной нежен?
Инквизитор застыл, взгляд его остекленел. Лишь эмоции, сменяющиеся в глазах калейдоскопом, говорили о том, что он слышит меня. «Борется с воздействием на разум», – догадалась я и решила усилить напор.
– Сними ремень с брюк, – я призывно облизнула губы, внутренне содрогаясь от страха и отвращения.
– Да-а… – инквизитор, как завороженный, начал вытаскивать кожаный ремень из штанов.
Как только он это сделает, я попробую связать ему руки, убедив, что это просто любовная игра, а дальше нужно будет как-то открыть чертову дверь, и решить, что делать дальше. Потому что снаружи меня будет ждать Ивона, а она сразу поймет, что дело не чисто.
Я пропустила момент, когда полуобнаженный мужчина приблизился ко мне, вплотную прижавшись сзади. В поясницу недвусмысленно уперлось возбужденное мужское достоинство, руки держали снятый ремень.
– Любишь погорячее? – Соллен протянул его мне.
Прекрасно! Сейчас я привяжу его к изголовью кровати, и…
Грубая кожа вдруг обвила мои запястья, до боли стянув их вместе, и меня с силой толкнули на кровать, лицом вниз.
– Думала, сможешь запудрить мне мозги, ведьма? – Соллен уже задирал мне полы халата, под которым было надето лишь развратное кружевное белье. – Думала, я не защищен от ваших шуточек амулетами? Хотела поиграть? Что ж, давай поиграем, – прошептал мужчина, одновременно с этим раздвигая мои ноги коленом.
Я отчаянно сопротивлялась, умудрившись все же перевернуться на спину, выставляя связанные руки перед собой, как препятствие.
– Не рыпайся! – он ударил меня по лицу, так что из уголка губы потекла тонкая струйка крови. – Впрочем, можешь кричать, давай, умоляй меня быть с тобой понежнее.
Соллен навалился на меня всем своим весом. Одна рука сомкнулась на горле, почти лишая сознания, вторая пробиралась между стиснутых колен.
– Смотри на меня, шлюха! – меня с силой встряхнули, еще больше вжимая в тюфяк. – Хочу видеть твои глаза, когда буду брать тебя.
– Ублюдок! – выплюнула я, с ненавистью глядя на искаженное безумием мужское лицо и готовясь к самому худшему. Ногти ввпились в его руку, силясь
