про автоматы и винтовки.
Лучники типа Кивана, с другой стороны, были вынуждены ждать еще пару минут. Но, когда твари подобрались поближе, стало понятно, почему в век огнестрела в этом мире еще оставалось тех, кто предпочитал такое «допотопное» оружие.
На стрелы и сами луки можно было куда эффективнее накладывать Поток, чем на пистолеты банально из-за размеров и простоты устройства. А с учетом того, что стрела летела медленнее пули и ее при должном навыке еще можно было контролировать в полете, меткость лучников, способных использовать Поток, была выше всяких похвал.
Проблема была в том, что многие кадеты, в особенности первогодки, для которых происходящее было в новинку, нервничали явно куда больше положенного. Глазами Ана я видел, как множество стрел и пуль уходит в молоко. А некоторые и вовсе настолько растерялись, что банально хаотично водили туда-сюда своим оружием, не решаясь ни на один выстрел.
Нужно было что-то с этим сделать.
Нити мицелия протянулись к каждому из кадетов-стрелков на стене и «проросли» из бойниц перед ними тоненькими жгутиками. В наступающих сумерках видно их было очень плохо, но только до тех пор, пока жгутики не вспыхнули ярко-белыми огоньками.
О моих нитях, разумеется, давно знал весь центр стажировки, так что для ребят эти жгутики не стали неожиданностью. Многие замерли, прекратив стрелять, внимательно глядя на паутинки в ожидании продолжения.
И дождались. Направляя светящиеся жгутики на толпу монстров на манер стрелок, я начал как бы указывать для стрелков цели. А разными видами мерцания стал отдавать команды типа «Ждать» или «Пли!»
Поначалу получалось не слишком удачно, но после нескольких попыток контакт был налажен и вскоре кадеты уже палили едиными залпами, как настоящая артиллерия. Правда, с их меткостью я сделать уже ничего не мог, так что часть снарядов все еще мазала, но тут уже было ничего не поделать.
Вот только монстры впитывали и пули, и стрелы так, будто это были комариные укусы. Некоторые падали, конечно, но очень быстро стало понятно, что даже первую волну полностью остановить, не дав тварям добраться до стены, не выйдет. А из леса тем временем уже показывалась следующая.
Когда твари подошли под стены, под их ногами взорвались заложенные мины. Еще с минуту раздавались залпы и звенели тетивы. Но затем монстры начали карабкаться на стены, а некоторые, видимо, те, что поумнее, направились к воротам.
А это значило, что пришел черед ожидавших до сих пор по ту сторону ворот бойцов ближнего боя.
Створки распахнулись с такой силой, будто изнутри их толкнул взрыв. Уже начавших биться в них тварей откинуло прочь, чего оказалось достаточно, чтобы начавшие выбегать из ворот люди сумели занять оборонительную позицию.
Сверху я увидел Архана и Залику, и почти сразу же они вместе с еще несколькими бойцами вступили в бой с тем, что когда-то было волком — теперь это была куча шерсти с слишком многими суставами.
Нити Ана дрожали в камнях стен, словно нервы, протянутые через весь лагерь и уже выбравшиеся наружу, под ноги бойцов и монстров. Я чувствовал каждый шаг тварей. Их движения отдавались в моем сознании глухими ударами, будто кто-то бил в барабан изнутри.
Благодаря синхронизации сознаний, после множества повторений и тренировок теперь оказывавшего куда меньшую нагрузку на мозг, мог даже просчитать дальнейшие движения чудовищ.
На земле перед Арханом вспыхнула ярко-белая дуга. Брат, с которым мы это все уже отрабатывали, замер перед линией.
В первую секунду его товарищи, вместе с которыми он сражался с бывшим волком, его явно не поняли. Но затем волк, действуя по уже несколько раз отмеченному мной паттерну, резко рванулся в бок, ударив именно в то место, куда так и не встал Архан, длиннющей лапой.
Дураками напарники Архана не были и быстро просекли фишку. А через минуту уже половина группок бойцов сражалась, ориентируясь на мои команды, отдаваемые через жгутики паутины-мицелия.
Еще через пять минут первая волна была уничтожена и бойцы под грохот выстрелов со стены, направленных на уже вторую волну чудовищ, спешно вернулись за ворота. Из леса тем временем выходила уже третья группа монстров.
Я ощущал каждую нить, словно продолжение собственной нервной системы. Десять, двадцать, тридцать тончайших энергетических волокон, разделяющихся затем на новые и новые ответвления, расходились от меня во все стороны, прилипая к доспехам солдат, обвиваясь вокруг оружия, цепляясь за камень укреплений и бревна брустверов.
Ан работал на пределе — мое сознание разрывалось между десятками точек восприятия одновременно. Реальность отошла на второй план. Когда камень, брошенный одной из тварей, врезался в стену в паре метров от меня, я даже не дернулся, осознав произошедшее только постфактум, спустя секунды три.
Мои пальцы непроизвольно дёргались, будто дирижируя невидимым оркестром. Каждая нить передавала информацию: здесь боец ранен, там заканчиваются стрелы, здесь двое новобранцев запаниковали.
Понятно, что одними только вспышками света было невозможно объяснить все и отдать все команды. Но вскоре уже почти все солдаты как минимум начали брать в расчет вспыхивавшие тут и там огоньки, и в совокупности это начало менять расстановку сил всей обороны.
Не кардинально. Это количество монстров определенно не было тем, с чем форт не смог бы справиться. Но каждый спасенный от смерти или тяжелого увечья боец был важен, и я искренне радовался каждый раз, когда мои команды кого-то выручали.
Я чувствовал, как пот стекает по спине, а в висках пульсирует кровь. Слишком много информации, слишком много точек контроля. Но сдаваться было нельзя — от моей координации зависели жизни. «Ещё немного», — прошептал я себе, заставляя Ана порождать все новые и новые нити.
И вот последний мутант рухнул с проколотым горлом. Наступила тишина. Солдаты, тяжело дыша, озирались по сторонам.
— Все… — один из них вытер лоб. — Все кончено?
— Пока да, — ответил ему сосед. — Но только пока.
Я, чувствуя, как раскалывается голова, разорвал синхронизацию и огляделся по сторонам своими собственными глазами, чтобы неожиданно для себя обнаружить стоящего прямо за спиной могучего дядьку с секирой наперевес.
Судя по исходящей от него энергии, это и был командир Вискар.
— Хорошая работа, кадет, — кивнул он, аккуратно, будто я был фарфоровым, кладя руку мне на плечо. — Очень хорошая.
Я лишь кивнул. Сил отвечать не было никаких.
Он ещё секунду помолчал, потом резко развернулся к солдатам.
— ДЕЖУРНЫЕ — ОЧИСТИТЬ ПЕРИМЕТР! ПРОВЕРИТЬ КАЖДОГО МОНСТРА ДВАЖДЫ — НЕКОТОРЫЕ УМЕЮТ ПРИТВОРЯТьСЯ МЁРТВЫМИ. РАНЕНЫХ — К ЛЕКАРЯМ. ОСТАЛЬНЫЕ — ВОЛЬНО!
Лагерь зашевелился, но я ещё на мгновение задержался, глядя на поле боя. Неплохой первый день на
