клевал носом в тарелку. Важный господин, за которым Аллочке порекомендовали присмотреть, вёл беседу с директором. Она почувствовала на себе его взгляд, обернулась, «вражеский агент» неотрывно смотрел на неё, и Аллочка улыбнулась ему, а тот выразительно показал наверх, дескать, пойдём разомнёмся. Помня слова своего куратора, она отрицательно покачала головой. Гость удивился.
В это время директор поднял голову и стал искать Аллочку среди гостей. Увидев её, он кивнул, и она поняла, что надо подойти к ним.
За столом директора сидели ещё четверо незнакомых Аллочке мужчин. Они переговаривались между собой на английском языке. Из их разговора она поняла – здесь пригодились её самостоятельные уроки английского языка, – что их интересует больше технология выращивания чайных кустов в субтропиках, в отличие от торгового представителя, который только и стрелял глазами в сторону официанток, и больше всего на Аллочку.
– Вот, познакомьтесь, господа, это моя помощница, можно сказать, хозяйка этого чайного домика. Она здесь мне помогает.
– Здравствуйте, – засмущалась Аллочка. – Что уж вы так меня представляете?
– Представляю так, чтобы не зарились на тебя. Знаю я их, на халяву не только водку пьют, им ещё русских баб подавай.
– Вы так, Григорий Степанович, не говорите, вдруг они вас понимают.
– Ни хрена они не понимают. У них лишь один вот этот господин по-русски говорит, да он в России уже лет десять живёт, а остальные приехали впервые в Союз, и всё им здесь в диковинку. Ты бы лучше Ленку сюда пригласила. У неё сегодня будет много работы. Ну, она девушка здоровая, справится.
Ленку не надо было долго уговаривать. Она уже успела пару раз подняться на второй этаж и как ни в чём не бывало продолжала веселиться в мужской компании. После слов директора, что Аллочка является его помощницей, коммерческий представитель понял, что ничего у него с ней не выгорит, и переключился на Ленку. Та, в отличие от своей подруги-блондинки, была некрашеная брюнетка, чёрная как смоль. У неё даже на верхней губе пробивались небольшие чёрные усики, что ещё больше придавало ей сексуальности. Бл…ю она была не по нужде, а в силу своих физиологических потребностей. Ну нравилось ей спать с мужиками да ещё за это иметь деньги.
Так потекли праздные дни с этой делегацией. Приезжали и другие делегации, но англичане остановились на месяц. Другим иностранцам тоже подобрали постоянных девушек, и те не хотели совсем уезжать к себе на родину, в Англию, к своим чопорным «ледям». Ленка так совсем поселилась в номере у коммерческого представителя и окончательно забросила работу в студенческом отряде. Аллочке приходилось силой её стаскивать с постели и везти с собой по местам работы студентов. Вечно она не высыпалась и не хотела ничего делать.
Как агент Леонидова Аллочка каждый вторник встречалась со своим куратором и давала подробный отчёт в письменном виде. Никаких шпионских дел она не заметила со стороны своих иностранцев, но чекист постоянно её хвалил и говорил, что она даёт ему очень интересную и важную информацию.
К концу работы стройотряда, а уже приближался сентябрь, и пора студентам было возвращаться на учёбу, Аллочка с ужасом думала, что придётся вернуться в институт – и прощай, весёлая, беззаботная жизнь. Но директор заверил её, что даст ей самую хорошую характеристику и порекомендует её командиром на следующий год. Перед расставанием он подарил ей множество подарков, и все иностранного производства. Особенно Аллочке понравилась норковая шуба. Деньги ей за ударную работу официально, по ведомости, заплатили из кассы совхоза, и с кучей почётных грамот, благодарностей отряд посадили в два специальных прицепных вагона и отправили домой.
Так и началась двойная жизнь Аллочки. Она постоянно работала с конторой, писала подробные отчёты о поведении студентов, их учёбе, жизни в общежитии. Крутилась в гуще всех студенческих интересов, и временами её вызывали к кураторам и вручали денежную премию за успешную работу. С учёбой совсем не было проблем. На следующий год она снова вывезла строительный отряд в Дагомыс, опять повторились все эти многочисленные пьянки и гулянки, доносы и отчёты. Больше её уже не рекомендовали на должность командира. Она перешла успешно на выпускной курс, надо было готовиться к диплому и распределяться по месту жительства. Аллочке совсем не хотелось возвращаться в свой рабочий посёлок, и она только заикнулась о предполагаемом месте работы, как чекисты сказали, что её оставляют при институте на одной из кафедр, где она может заняться научной работой. Но заниматься наукой ей совсем не хотелось, и с неё особо и не требовали. На кафедре она вышла замуж за одного доцента, старше её на десяток с лишним лет, родила ему двоих детей и думала, что так и будет прозябать в должности преподавателя, как ей вдруг предложили – и она поняла, откуда идёт это предложение, – занять должность секретаря-референта на одном из секретных оборонных заводов.
От такого предложения было глупо отказываться, да и ей надоело быть всегда на виду у своего мужа-доцента и получать крохотную зарплату. Аллочке хотелось новых острых ощущений, а семейная жизнь её затягивала в омут житейских проблем. Она согласилась и с той минуты нисколько не пожалела. Мужчин на заводе навалом. Любовницей директора, как ей и рекомендовали, она стала буквально через неделю, но страсть была мимолётной. Он был настоящим трудоголиком, и ему просто не хватало времени заниматься посторонними делами, в том числе и сексом, на заводе. Когда Аллочка это поняла, то стала менять своих партнёров чуть ли не еженедельно. Только вот с Анатолием она серьёзно закрутила, даже иногда думала: «Уж не влюбилась ли я в него?». Но связь продолжалась, и Аллочке почему-то не хотелось менять его на другого мужчину.
В конторе сразу же узнали о её новом увлечении и только молча дали добро. Там уже привыкли к неугомонным выходкам своего секретного сотрудника. Она и там успела переспать со своим полковником, но больше никому не давала увлечь себя в постель, понимая, что здесь особо шутить нельзя. Вся карьера может разом закончиться, а с нею – все льготы и привилегии. Полковник несколько раз приглашал её на закрытые вечеринки с проверенными людьми, где о работе совсем не говорили, а отдыхали душой и телом. Ну и ему вскоре наскучили безумные сексуальные выходки Аллочки, и он больше к ней стал относиться как отец к дочери, а не как любовник. Только иногда предупреждал, чтобы особо не увлекалась мужиками, может и до мужа дойти.
Муж-доцент был увлечён своей научной работой и воспитанием двоих детей: девочки и мальчика.
