следующий день забудет о нем. Сейчас же она имела право делать все, что пожелает. Но с тех пор, как она получила предложение от равного себе и официально стала невестой, их дружба стала еще менее прилична, о чем неприминула напомнить ей ее гувернантка мадам де Шамри. Диана пожала плечами, но отказаться от дона Диего была не готова, несмотря на то, что в доме появился еще один интересный ей человек.
Ролан де Сен-Клер раздражал ее. Диана, которая читала мужчин, как открытую книгу, никак не могла прочесть Ролана. Ролан всегда был спокоен, и глаза его смотрели на нее без обожания, к которому она привыкла. Он не стремился к ее обществу, но всегда был исключительно вежлив с ней. С ним было интересно поговорить, он оказался достаточно начитан и неплохо образован. Диана же ценила ум больше, чем красивую внешность. Но он и внешне был красив, и у него была ослепительная улыбка. Иногда она ловила на себе его напряженный взгляд, но никак не могла разгадать его значения.
Ролан ни разу за все время не сделал ни единого движения, не бросил на нее ни единого взгляда, который бы говорил о его чувствах к ней. Диана неожиданно для себя выяснила, что могут существовать мужчины, которые не влюблены в нее. Если бы она знала, каких усилий стоит ему его беспечность и равнодушный вид, она бы оценила его еще больше.
...
Отъезд герцога де Бурбон и его домочадцев был назначен через три недели, когда французское торговое судно готово будет выйти из Виттории в Бордо.
Дону Диего Диана объявила о своем скором замужестве и отъезде не без смущения. Она ожидала любой его реакции кроме той, которая последовала за ее словами. Дон Диего бросился перед ней на колени и умолял стать его женой. Конечно же, Диана не могла согласиться, да и даже если бы не была связана обязательствами, все равно бы не согласилась. Она попыталась как-то ему это объяснить, но делала больше упор на невозможность для нее подобного мезальянса. И именно эту сцену застал Ролан де Сен-Клер, гуляя в парке прохладным вечером.
Первой его реакцией было вытащить шпагу и убить соперника. Но чувство самосохранения не позволяло ему броситься на него без риска выдать себя перед Дианой. Поэтому он сдержался и только насмешливая улыбка тронула его губы. Он поклонился обоим и хотел было скрыться, чтобы не мешать Диане принимать поклонение ее воздыхателей, но Диана вдруг бросилась к нему и удалилась с ним в дом.
Дон Диего принял как должное ее отказ. Его мучения после него только удвоились, но с тех пор он старался не ходить на плантацию, и безвылазно сидел на берегу, поклявшись себе, что раз все решено, то и обсуждать нечего.
Но не прошло и трех дней, как ему принесли приглашение от герцога де Бурбон на семейный ужин. Дон Диего взялся было писать отказ, но как-то само собой у него получилось написать благодарность за приглашение и обещание прибыть во время.
Диана была прекрасна в золотистом вечернем платье и фамильных бриллиантах. Она протянула ему руки, которые он по очереди поднес к губам. Она улыбалась, и на ее щеках играли милые ямочки. Дон Диего сжал зубы и решил, что видит ее в последний раз. Потому что даже смотреть на нее было мучением, а уж касаться ее рук, понимая, что никогда ему не будет дозволено больше, было настоящей пыткой. Диана подала ему руку и провела в столовую, где заняла место рядом с этим самым графом де Сен-Клер, с которым ушла в прошлый раз.
Беседа крутилась вокруг ремонта Святой Маргариты, и Ролан неожиданно проявил некоторые познания в корабельном деле. Завязался спор, и Диана, обожавшая все, что связанно с морем и кораблями, переводила взгляд с одного на другого.
— Я должен завершить ремонт через две недели, чтобы присоединиться к эскадре в Санто-Доминго, — сказал между делом дон Диего. Он никак не мог заподозрить, что его слова сыграют такую роль в его судьбе, а так же в судьбе всех окружающих его людей, более того, целых держав.
— Что за эскадра? Везете золото в метрополию? — казалось, Ролан задал этот вопрос чуть ли не из вежливости, поза его была расслаблена и спокойна.
— Да. Сейчас корабли собираются со всего побережья, и в начале октября мы выходим в море. И, хотя де Мер после нападения на Витторию куда-то делся, возможно удовлетворился количеством награбленного и упился кровью, Его Величество приказал усилить охрану. И изменил место сбора. Они ждут нас в Гаване, но в этом году там никого не будет. Даже если де Мер и планирует нападение, то, надеюсь, его удалось обмануть.
— Заодно и дома побываете, — перевел тему Ролан де Сен-Клер, но губы его на секунду дрогнули в усмешке.
— А я чуть не оказалась в городе, когда напал де Мер, — сказала Диана, и оба посмотрели на нее, — мы с мадам де Шамри ездили по магазинам. И через два дня было совершено это нападение. Мне даже страшно подумать, что было бы, если бы я оказалась в городе!
— Этот головорез приказал всех светловолосых женщин свезти на его корабль, — добавил герцог, — думаю, что ты могла бы оказаться среди них.
Ролан смотрел на Диану, представляя, что было бы, окажись она на его корабле среди всех тех блондинок, которых ему показывали. Теперь стало ясно, что его ангел хранил его от опрометчивого шага, все его мучения оказались не напрасны, он мог только благодарить Господа за то, что ее не было в городе.
— Что стало потом с этими женщинами? — спросила Диана.
Ролан усмехнулся. Он помнил, что стало с ними, но рассказывать об этом Диане не стал бы и под пытками.
— Не думаю, что что-то хорошее, — сказал он, — вам лучше не знать о таких вещах, мадемуазель дАжени.
— Как только таких подонков земля носит? — мадам де Шафре сжала губы, — не понимаю, как Господь позволяет рождаться подобным людям? Будь проклят этот де Мер, кем бы он ни был! Столько горя, сколько он принес в Витторию, еще никто сюда не приносил! Пусть на себе испытает все, что он причинил ее жителям! И горе, и боль, и ужас бессилия!
