Зачем? Я уже не понимала этого.- Не бойся. В Аркадане, мире, из которого мы пришли, таких, как я, называли видящими. Мы не столько видели сами, сколько помогали увидеть тем, кто к нам обращался.- Увидеть что?- Желаемое. Ответ на вопрос. Скрытую за наносным суть.- Ладно. - Я сглотнула. - И что нужно делать?- Просто расслабиться и постараться ни о чем не думать. Потаенное все равно приходит не из головы.- Откуда же тогда? - спросила я и, следуя жесту Талузы, легла на кровать.- Из той чаши в сердце, что накапливает самое важное и ценное в течение всей жизни.- Моя жизнь не отличалась чем-либо особо интересным...- Вот и посмотрим, откуда же тогда берет свое начало та связь, что несомненно связывает тебя с нами, - произнесла она тягуче и вдруг запела.Низкий вибрирующий голос становился все громче, утробнее, в ушах зазвенело, кровать под мной зашаталась, а потом я словно нырнула, провалилась куда-то. Я не знала, успела забыть те вопросы, которые хотела задать, но песня видящей все решила за меня.Я видела, впитывала и узнавала. Я была там, жила там, я была той, кто смотрела другими глазами, говорила другим голосом, была другой! Была ванлаком! Я осознала это совершенно четко. То, что до того приходило лишь разрозненными непонятными образами и ощущениями, вдруг сложилось в цельную неопровержимую картину. Я видела себя ванлаком! Не человеком!А еще рядом был ОН. Ньярд. Так похожий и не похожий на себя... Благородные черты лица, четко очерченные брови без залегшей между ними складки, прямой нос, волевой подбородок и губы, не упрямо сжатые, а улыбающиеся тепло и открыто! Взгляд, не надменный и пронзительный, а полный любви и внутреннего сияния. Согревающий, пленительный. Наши поцелуи и смех, искристая радость и пьянящий восторг внутри. Легкость и неловкое, с трудом сдерживаемое счастье быть вместе, когда так многие потеряли своих возлюбленных. Оно окрыляло, давало силы жить в чуждом негостеприимном мире, который не принимал меня. Который не принимала я. Ньярд заботился и утешал, примирял с новой действительностью. Он был моим светом, моей опорой, а теперь... Словно глыбой придавило осознание - ничего этого больше нет. Ньярд видит во мне лишь чужачку. Человечку, которую ненавидит!Я очнулась в слезах.- Ты... Ты это видела? - спросила Талузу. - Ты знала?! Все это правда?!- Ванлаки не умирают. Не умирали раньше, - ответила она тихо. - Потому у нас никогда не было подобных вашим религий, основанных на наличии бессмертной души, и тому подобного. Я уже говорила, мы не верим в души. Однако то, что видела ты, - правда. Показанное песней видящей никогда не бывает мороком или воображением, только отражением истины.- Ты хочешь сказать, что я - человек и я - ванлак - это одна душа? Так бывает?- Я не знаю. И, может статься, это далеко не единственное, чего я не знаю.Голова шла кругом. Разум сопротивлялся, но в глубине души я и сама уже знала правду.А потом меня захлестнуло непонятное, острое разочарование. Словно я должна была вспомнить вовсе не это, а нечто куда более важное и значимое. Важное не для меня одной.Меня затрясло, перед глазами поплыло.Талуза встревожилась и, усадив меня, куда-то убежала. Посидев немного, решила освежиться и пошла в уборную. Умылась и, опершись ладонями в бортики раковины, уставилась на свое отражение в небольшом зеркале.Огромные, в пол-лица, испуганные глаза цвета кофе, слегка растрепанный, темно-каштановый водопад волос, нежная кожа, высокие скулы, небольшой аккуратный носик и острый подбородок. Даже малюсенькая родинка над верхней губой. Знакомый до мельчайших деталей образ. Почему же теперь он кажется чужим? Словно в ответ, отражение вдруг смазалось, являя совсем другие черты. Гладкие смоляные волосы, уверенный взгляд черных глаз, ярко-красные, пухлые губы, но при этом все месте смотрелось не дерзко - притягательно. Пугающе узнаваемо. Моргнула, и наваждение схлынуло, оставив после себя дрожь и волнение.К счастью, Талуза, довольно быстро вернувшись, дала мне выпить какой-то настойки, и я почти сразу заснула. А когда проснулась, на кровати сидел крылатый зверь и хмуро, я бы даже сказала, мрачно взирал на меня.- Наша договоренность больше не в силе?- С чего ты так решил? - удивилась я.- Я слышал, что ты сказала той видящей. Ты одна из них!- Вовсе нет!- Так уверена?- Не важно! Я никому о тебе не расскажу, не переживай. У тебя есть имя?- Есть. Нарекая именем, маг устанавливал привязку. Если я назову свое имя, ты обретешь надо мной власть, - заявил он насуплено.- О-о. Но я не маг.- Тоже верно. Ладно, рискну. Меня зовут Котолеснус.Мыш взлетел, помахал крыльями и уселся обратно.- А я Дарина, - улыбнулась я. - Твое имя не уверена, что смогу повторить.- Да чего уж, мне и самому не нравится!- Можно я тогда буду звать тебя просто... хм... Котиком?- Новое имя?- Никаких привязок, честное слово!- Котик так Котик, - вздохнуло волшебное создание. - Главное, теперь есть с кем поговорить!- Может, зря ты прячешься? - спросила я осторожно. - Сомневаюсь, что они тебя убили бы. Тем более ты ни в чем не виноват.- Ох, Дарина, не обманывайся. Эти ванлаки далеко не такие хорошие, как тебе хочется думать. И скрывают немало. Кое-что даже от себе подобных, - заявил зверек, а потом с грустью добавил: - Лучше бы тебе не быть такой, как они.- Я во всем разберусь. Обязательно!Кажется, у меня все равно нет другого выхода.
Глава 4.1
Коммуникатор периодически сбоил и совсем не ловил сеть, но благодаря его самоподзаряжающейся от движения батареи, я худо-бедно могла ориентироваться во времени суток. Так вот, в замке вампиров я провела уже два с половиной дня.После первого погружения, как называла их Талуза, мне еще долго было нехорошо. Крылатый Котик старательно поднимал настроение своей болтовней, Талуза была заботлива и доброжелательна, но внутри все равно творились разлад и смятение, от которых хотелось избавиться, вернуть былую целостность. А еще узнать то, что так настойчиво просилось быть узнанным.Только вот... Воспоминания всякий раз приходили не те, что я искала. Интуиция вопила о том, что я должна вспомнить нечто важное для всех ванлаков, но вместо этого я видела очень личные, бередящие душу картинки, заставляющие сердце трепетать от любви и восторга, а затем, когда приходило осознание нынешней действительности, падать в пропасть и разбиваться. Ведь в этой реальности Ньярд не хотел меня знать.Иногда я видела его издалека. На арене, куда привела меня Талуза, чтобы показать плиту, изображающую момент
