из гравия и грязи. Веранда была пристроена к передней части дома, и нужно было подняться по трём ступенькам, чтобы добраться до двери.
Не постучав и не открывая дверь ключом, Дэнни повернул ручку и толкнул дверь.
— Пап! — крикнул он со звоном восторга в голосе. — Мы дома!
Даже просто то, как он позвал своего отца, добавило ещё один порез на рану, которая даже не начала заживать.
Из-за угла вышел мужчина, с бутылкой пива в одной руке. Он улыбнулся в тот момент, как увидел Дэнни, и вытянул руку. Сумка Дэнни грохнулась о пол, когда он поспешил к мужчине, который, как я предположил, был его отцом, и захватил его в объятия.
Я наблюдал за двумя мужчинами, чувствуя, будто вторгаюсь в их момент близости. Но чем больше я смотрел, тем тяжелее было отвезти взгляд. Дэнни не особо был похож на своего отца. У Дэнни черты лица были чуть мягче, чуть милее. Его отец был на несколько дюймов выше меня, в то время как Дэнни был на пару дюймов ниже.
— Я тоже по тебе скучал, приятель, — произнёс отец Дэнни в его волосы.
Когда двое мужчин отстранились друг от друга, и взгляд отца Дэнни встретился с моим, Дэнни сказал:
— Это Эйс. Ну, знаешь, тот засранец, про которого я тебе годами рассказывал.
Я закатил глаза, и Дэнни рассмеялся. Сделав несколько шагов вперёд, я протянул руку.
— Приятно, наконец, с вами познакомиться, мистер Патель.
Его рука была тёплой и грубой, на кончиках пальцев кожа была твёрдой.
— Наконец-то, неуловимый Арчер. Приятно с тобой познакомиться. Зови меня Мэллори.
— Хорошо, Мэллори.
— Дэнни много лет говорил о тебе. Я рад, что ты наконец-то решил навестить одинокого старика.
Мэллори не казался старым. На самом деле, он едва ли казался достаточно взрослым, чтобы быть отцом Дэнни. Я не дал бы ему намного больше сорока. Волосы на его висках седели, но в остальном волосы были тёмными и густыми, по цвету как его подстриженная борода.
— Спасибо, что приняли меня, — ответил я.
— Как тебе Альберта? Достаточно холодно?
Я вспомнил, что застегнул куртку по самое горло.
— Я не знаю, как здесь кто-то живёт. Очень холодно.
— Холодно и красиво, Арчер. Как и многие лучшие вещи.
Уголки его губ приподняла крохотная грустная улыбка. В его глазах этот взгляд промелькнул всего на секунду, но я знал такое слишком хорошо. Взгляд, который был у человека, который носил в себе забытые моменты существования — взгляд боли.
Дэнни закинул руку на моё плечо и зевнул.
— Без обид, пап, но я убит. Можем поговорить завтра?
— Конечно. Я как раз собирался закругляться. Арчер, чувствуй себя как дома. Я приготовил для тебя свободную комнату. Она через коридор от комнаты Дэнни, но я уверен, он покажет тебе, где всё находится.
— Спокойной ночи, пап, — Дэнни развернулся, и я пошёл за ним вверх по деревянной лестнице, бросая последний взгляд через плечо на удаляющуюся на кухню фигуру его отца.
— Твой папа кажется милым.
— Так и есть. И он не слишком разговорчивый, так что вы двое должны поладить.
— Может, я посмотрю, сможем ли мы с ним общаться телепатически.
Дэнни развернулся на верхней ступеньке, смерил меня твёрдым взглядом и сказал:
— Для этого нужны мозги, Эйс. Не думаю, что у тебя есть правильный материал.
Я рассмеялся и толкнул его в грудь.
В конце лестницы перед нами растянулся длинный коридор. Стены были обиты деревянными панелями, или, может быть, просто деревом. По всей их длине висели фотографии в рамках: Дэнни и его папа в ресторане, оба в дурацких колпаках на головах; Дэнни в детстве, с рюкзаком на плече и улыбкой во весь рот; Дэнни и женщина стояли рядом друг с другом, она в платье, он в выпускном наряде.
— Это твоя, — Дэнни указал большим пальцем на открытую дверь. — Добро пожаловать в «Шато Патель». Постарайтесь не обращать внимания на решётки на окнах или на ремни безопасности на вашей кровати. Это ради вашего же блага.
— Ты такой смешной, когда уставший, — я закатил глаза, глядя на него.
— Моя комната в другом конце коридора, — жестом показал Дэнни, приподнимая брови.
— Хорошо.
— Дай мне знать, если тебе что-то понадобится. Что угодно. В любое время, хорошо?
— Что, думаешь, мне приснится страшный сон, и я заберусь к тебе в кровать?
— Мы в «Шато Патель» стремимся исключительно к совершенству.
— Спокойной ночи, — сказал я в ответ. Включив свет, я прошёл в комнату, где буду жить следующую неделю, и захлопнул за собой дверь.
К дальней стене была придвинута двухместная кровать. Бросив свою сумку на край матраса, я не смог не хохотнуть при виде дурацкого одеяла с волком на кровати.
Я расстегнул курку и бросил её вместе с байкой на деревянный резной стул в углу. На мгновение я провёл пальцами по гладкому дереву, вдыхая запах свежей сосны в комнате.
К тому времени, как я выключил свет и забрался в кровать, мой мозг сходил с ума. Даже когда я закрыл глаза, сон был не более чем славным другом из моего прошлого. Я тяжело вздохнул, прижимая ладони к глазам.
Вместо мечтаний о сне, я представлял гладкую поверхность своей винтовки. Я представлял тонкую, лёгкую цель вдали. Я представлял вес и ощущение курка под подушечкой своего пальца.
И под залп выстрела, в конце концов, я уснул.
Глава 4
Лес вокруг меня ожил.
Под подошвой моих ботинок хрустел иней, покрывающий землю. Птицы, которые прятались высоко в любимых деревьях, проснулись и чирикали, когда я проходил мимо. Воздух вокруг меня был холодным — достаточно холодным, чтобы кололо лёгкие, пока я глубоко вдыхал свежий морозный запах деревьев. Потоки света начали проглядывать через редкие листья деревьев всего десять минут назад, в то время как тьма ночи медленно отступала.
Я проснулся от своего беспокойного сна до рассвета. Внешний мир по-прежнему был близок к тёмному времени, когда я спустился по ступенькам веранды, в кроссовках, спортивных штанах и толстой байке, застёгнутой по горло.
Отец Дэнни — Мэллори — был прав. Банф был холодным и прекрасным. По крайней мере, окутывающий его лес. Пока я бежал по некоторым переделанным беговым дорожкам через лес, я думал, что холод может добавлять что-то определённо особенное
