на его круглый, как теннисный мячик живот, выпачканные молоком усы, на довольную и хитрую мордочку, на золотящуюся на солнце шерсть и думала, что он напоминает мне какого-то персонажа из диснеевского мультфильма.
– Как назовешь питомца? – спросила Адель, когда с бумагами было покончено и Питерс покинул наш дом.
– Тимон, – имя, само собой, сорвалось с губ, я даже не успела его как следует обдумать.
– Что же, пусть будет Тимон. Ему подходит. Пускай спит, а я хочу тебе кое-что показать.
***
Адель пошла к лестнице и спустилась на первый этаж, я за ней. Мы остановились перед старой дубовой дверью, которая некогда вела в аптеку, а сейчас, насколько я наблюдала в течение года, всегда оставалась закрытой.
Я смотрела на хозяйку удивленно. Та помялась с ноги на ногу, достала из кармана платья ключ и замерла, будто в нерешительности.
– Адель, вы уверены, что хотите этого? Никто не заходил сюда уже много месяцев, если не лет. Мне казалось, это важно для вас. Пусть так остается и дальше…
– Нет, милая. Это неправильно. Так быть не должно. В том, что я делаю, я уверена абсолютно. Просто немного волнительно…
Она сделала глубокий вдох и повернула ключ в замке.
Не знаю, что я ожидала здесь увидеть, наверное, поддалась драматизму момента и, обнаружив за дверью лишь пустое пыльное помещение, была слегка разочарована.
В комнате темно. Большие стеклянные витрины давным-давно забили изнутри листами фанеры, но работало центральное освещение. Адель щелкнула выключателем и под потолком зажегся тусклый светильник. Амулет, от которого он работал, давно следовало подзарядить, но света хватало рассмотреть обстановку, а точнее, полное ее отсутствие.
– Ну как? – спросила Адель и посмотрела на меня восторженным взглядом.
– Что именно как? – я не поняла вопроса.
– Это помещение подойдет для открытия салона красоты?
Я окинула его уже более внимательным взглядом. Прошла внутрь, оглядела потолок, в том месте, где он был виден в кругу тусклого света вокруг пыльного плафона. Под ногами скрипели старые рассохшиеся доски, штукатурка в нескольких местах треснула, а в одном углу некоторые кусочки даже начали отваливаться. Но стекла в витринах целые, это видно с улицы. И места хватает, а если его грамотно зонировать…
Мое воображение включилось вовсю, и я уже представляла, как именно помещение можно преобразить в уютное и стильное место, пользующееся популярностью у всех без исключения жительниц этого города. Пустые стены и пыльные полы сейчас выглядели будто чистый холст, и я мысленно широкими мазками рисовала на нем свою мечту…
– А? – хозяйка взяла меня за локоть, в ожидании моего вердикта и этот жест вернул меня с небес на землю.
– Само помещение чудесное. И площади хватит, а месторасположение, недалеко от центра и рядом с городской парковкой, будто подобрано нарочно. Да. Если вложить достаточное количество денежных средств, то салон получится что надо!
– И он окупится и начнет приносить прибыль?
– Я думаю, что должен окупиться в течение восьми-десяти месяцев, а через год начнет приносить стабильный доход.
– Вот и отлично. Открывай и занимайся. Завтра пойдем с тобой в банк, снимем необходимую сумму.
– Что? – пораженная я обернулась на Адель, – Как? Зачем? За что?
Я задыхалась от волнения, а она посмотрела на мои круглые от удивления глаза и засмеялась.
– Ах, ну до чего приятно исполнять чьи-то мечты. Я уже даже и забыла как это! Лилечка, ведь именно поэтому я переоформила на тебя завещание. Чтобы сейчас ты открыла салон, а в будущем не имела никаких проблем с получением его в собственность.
– А деньги?
– За свою жизнь я накопила немало. А тратить? На что мне? Потребности у меня маленькие, а в могилу с собой не заберешь… Я хотела нашему городскому приюту оставить. Но вот, как мне кажется, нашла им применение не хуже.
– Но это слишком дорогой подарок. Я не могу принять…
– А это и не подарок. На данный момент я являюсь твоим инвестором и очень надеюсь на прибыль. А после моей смерти это будет наследство.
Я не могла поверить своим ушам, к глазам подступили слезы. Я обняла старушку и, сглотнув ком в горле, произнесла шепотом:
– Ах! Аделечка! Сегодня самый счастливый день в моей жизни.
Старушка тоже всхлипнула и ласково похлопала меня по спине.
Глава 8
Первым делом я уволилась из таверны. На следующей же день.
Себастьян и Марта пожелали мне удачи и сказали, что, если дело не выгорит, они всегда ждут меня обратно. А так как я девушка ответственная и не лишена коммерческой жилки, может быть, даже повысят до должности администратора.
Я крепко пожала руку Себастьяну, поцеловала в щеку Марту и ответила, что они могут начинать искать администратора прямо сейчас, потому что в таверну возвращаться я не намерена ни при каких условиях.
Марик тут же увязался проводить меня до дома. Очень уж ему хотелось посмотреть на мое будущее место работы. По дороге он восторженно сверкал глазами и аж подпрыгивал от нетерпения.
– Ну вот, пришли, – я остановилась на крыльце перед главным входом.
Ступеньки были пыльные и грязные, но мраморные. Если их хорошенечко почистить, поставить с обеих сторон большие вазы с яркими уличными цветами, будет очень даже неплохо. Деревянную дверь стоит заново покрыть лаком, а дверная ручка… резная бронзовая, потемневшая от времени… надеюсь, ее отполируют сотни рук благодарных посетительниц.
– Лили, ну чего ты там застряла на пороге? Открывай скорей. Интересно же что внутри. Я столько раз ходил мимо заколоченных фанерой огромных окон и мечтал заглянуть внутрь хоть одним глазком.
– Да ничего особенного там нет, Марик, не придумывай.
Я достала из сумочки ключ, который мне вчера вечером вместе с увесистой пачкой банкнот торжественно вручила Адель, вставила в скважину и с усилием провернула. Замок издал неприятный металлический скрежет, его не открывали несколько лет, надо будет смазать.
Вдвоем с Мариком мы вошли внутрь и остановились.
В помещение было темно, ничего не рассмотреть.
Тогда я подошла к окнам и принялась прямо руками отдирать от них фанеру, хотя бы с одного. Мальчишка тут же пришел на помощь. У него это получилось без особого труда, ржавые гвозди в рассохшихся досках еле держалась.
Свет с улицы хлынул внутрь помещения и осветил всю его неприглядность. Раздался разочарованный вздох Марика.
– Да уж… Тут же ничего нет! – с обидой в голосе
