ничего не скрыть, не так ли? — наконец смогла выдавить из себя Кречет, всё ещё не в силах справится с открытием того, что её сын буквально телепат.
— Ой… это не все могут, да? — Звёздочка явно был этим смущён, до сих пор ничего не понимая.
— Нет, малыш, не все.
— А ведь точно… — маленький Ночекрыл задумался, полуприкрыв глаза. — Мои братья и сестрички не слышат мой внутренний голос, как бы я не старался им кричать. Я думал, они просто его почему-то игнорируют, но раз ты говоришь, что это я такой один…
Они замолчали. Она обрабатывала новую информацию что только что изменила всё, а он явно просто слушал весь этот её мысленный шум.
— Как давно ты так можешь? — первой спросила Кречет, сразу же думая о том, что может вообще не использовать голос, раз уж на то пошло.
— Ещё когда я был в яйце! — радостно ответил Звёздочка. — Ты тогда беспокоилась о том, что у него странная скорлупа, а большое крыло как раз помог моей сестре и спешил ко мне. И мне так хотелось выйти наружу, как будто меня сам свет звал!
— Да, — эхом отозвалась Кречет. — Ты вылупился под светом лун…
— А потом он меня опрокинул прямо на себя! Я тогда был очень недоволен, что он меня прервал, но всё же он был больше и смог спрятать себе под крыло. Ещё и мяса дал…
— Всё так и было… — самый настоящий мыслечтец, во имя лун! Ой, он же слышит?
— Да! — Ночекрыл взметнул свои крылышки. — Какая же ты удивлённая, мама! И да, ты можешь мне ничего не говорить и только думать, если хочешь!
— Я пожалуй продолжу спрашивать вслух… а то будет слишком странно, если ты будешь просто отвечать в воздух, — протянула Кречет,
Звёздочка в ответ просто ткнулся носом в её шею. «Всё ж таки, несмотря на свою способность, он ребёнок всего несколько дней от роду. Он любит маму и тепло её чешуи…» и на эту её мысль он просто прижался сильнее, пуская новую волну нежности по её чешуе, заставляя её забыть обо всём и просто начать его зализывать, от самой мордочки и до хвоста, отчего его хвост завилял, а крылышки невольно раскрылись. «Мой» — шептали её мысли, и ночной драконёнок не показывал ни одного признака несогласия.
Когда они снова проголодались («Какие проглоты» с любовью думала Кречет), Ласт опять принёс больших рыбин из ближайшей реки. И вдруг Звёздочка вытянул мордочку — но не к запаху рыбы, как остальные драконята, а чтобы тихонько лизнуть его в нос в утешающем жесте. От неожиданности вся рыба из его пасти выпала с мокрым шлепком, а на морде отпечатался немой вопрос.
— Сочувствую… — ответил маленький дракончик.
— Ты о чё… ох, — Морекрыл сел на задние лапы, часто-часто моргая, собирая в голове кусочки паззла. — Ты…
— Я слышу твой внутренний голос, ты правильно думаешь, — ответил ночекрылый, ещё раз лизнув в нос. — И ты постоянно с такой грустью думаешь о сыне и жене, когда видишь нас…
— Кречет, это ты ему рассказала? — попытался он хоть как-то убедить себя, что перед ним не сидит драконёнок-телепат.
— Я? Нет. Просто у нас Ночекрыл с даром телепатии, который пробудился очень рано. Думаю, это как-то связано с лунами и серебряной скорлупой. Как раз хотела сказать, — ответила она.
— О, теперь я понял, почему ты грустишь! Ты беспокоишься, не случилось ли чего с ними, когда ты ушёл к Когтям Мира, — вмешался между тем Звёздочка.
— Прекрати лазить в моей голове, мелкий! — испуганно и с некоторой злобой в голосе зашипел Ласт.
— Я бы и рад, как ты говоришь, не лазить в твоей голове… Но я не умею! — взвизгнул драконёнок, отпрянув от неожиданной враждебной мысли. — Я сейчас очень пытаюсь не слушать все шесть голосов, которые сейчас говорят в этой пещере, правда!
Он испуганно забился под бок Кречет — и её материнские инстинкты вспыхнули, отталкивая разум прочь. Этот самец пугает её детёныша! Она одним быстрым плавным движением пружинисто встала на лапы — и зарычала, делая шаг вперед и защитно раскидывая крылья, за которыми укрывались драконята. «УБИРАЙСЯ!!!» — прорычала она, а из её ноздрей вышел дымок. Ещё чуть-чуть — и она обдаст его самым убийственным огнём в Пиррии. Ласт прекрасно это понял. Не поворачиваясь спиной к злой матери, он отошёл к выходу, и наконец исчез в проёме, оставив валяющихся рыбин на полу.
Небокрылка ещё некоторое время дышала, сканируя глазами окружение, пока наконец не убедилась, что угроза не вернётся. Разум полностью вернулся обратно — но только для того, чтобы так же одним движение расслабиться и спрятать всех драконят под её крылом, и начать очень обстоятельно зализывать её милого Звёздочку с громким, вибрирующим урчанием. Носик, лобик, шейку, спинку, хвостик и крылышки — всё, чтобы его сердечко успокоилось, а напряжение в мышцах сменилось расслаблением. Тем временем, чувствуя, что мама больше не пахнет опасностью, Большое крыло храбро вышел, чтобы подтащить рыбу ближе к своим сиблингам, что сразу же вгрызлись в её мякоть, тем самым напоминая маме, что они голодные.
Звёздочка наконец расслабился, перестав часто дышать — и его лапки подогнулись от утомления. Заметив это, Грязекрыл оторвал от рыбины кусок и урча «еда» принёс его брату, следя, чтобы тот точно его съел. Увидя, что мясо проглочено, удовлетворённо заурчал и принёс ещё. «Ну хватит!» — заулыбался Ночекрыл, но ему уже тыкали рыбой в пасть. Пришлось съедать. «Мама, ну скажи ему!» — протестующе запищал он. Но мысли мамы отвечали, чтобы он восстанавливался и ел. Только на четвёртый кусок Грязекрыл решил, что запах брата достаточно сытый, и удовлетворённо облизал его морду — теперь он в безопасности и сытости, а ничего другого инстинктам Большого крыла и не надо.
Жмуря глазки от сытости и усталости, Звёздочка вдруг спросил маму:
— А это правда, что он хотел меня перегрызть пополам?
— Неужели ты выдел это в его мыслях?
— Да… Он хотел, чтобы я замолчал, и в его голове его челюсти сжимались на мне, — драконёнок невольно прижался покрепче к маме, а Большое крыло накрыл его сверху.
— Ну думаю, что он на самом деле хотел так… Иногда мы можем представлять себе
