неожиданную радость.
Улыбки. Улыбки. Улыбки.
Все требовали от японок улыбаться – и по телевизору, и в обычной жизни.
Прихоть японских мужчин, и они искренне верят, что заслуживают этого. Мужчины высокомерно рассуждают о разных улыбках: вот скромная, а вот нежная, точно распустившийся подсолнух, делают замечания угрюмым девочкам, мол, хмуриться нехорошо, да и вообще всячески поощряют тех открывать рот лишь для того, чтобы натянуть на лицо очередную улыбку. Этого не избежать, даже когда японские девочки становятся женщинами.
Но эти девчонки во главе с ХХ, избавившиеся от необходимости улыбаться, используют свою силу исключительно для того, чтобы продемонстрировать собственные таланты посредством танца и музыки.
Кэйко вспомнила вечер того дня, когда они встретились с Кагавой.
Тот момент, когда она, вернувшись домой, открыла ноутбук и, воткнув соломинку в питьевой йогурт, купленный в круглосуточном магазинчике, вбила в поисковую строку видеохостинга имя, подсказанное Кагавой, и нажала на кнопку воспроизведения первого в списке клипа.
Вступление звучит немного тревожно. ХХ, лежащая на дороге, поднимается и вскидывает к небу руку, сжатую в кулак. Откуда-то сзади подбегают остальные участницы группы, и когда все собрались, каждая принимает воинственную позу. «Готов ли ты быть как все?» – строки у песни вызывающие, девушки одеты в костюмы, напоминающие армейскую форму, они двигаются синхронно, воинственно поют и танцуют.
Ого.
Кэйко, пораженная происходящим на экране, была не в силах оторвать от них взгляд.
Когда клип закончился, она тут же запустила его еще раз.
Немного придя в себя, Кэйко открыла следующее видео, посмотрела его несколько раз, затем перешла к еще одному клипу.
В каждой песне чувствовалась сила – сила сопротивляться давлению общества и конформизму окружающих. Костюмы девушек хоть и имели прообразом школьную форму, как у других похожих групп, все же смутно напоминали обмундирование военных – материал был плотным, и сколько бы они ни вертелись, под задиравшимися юбками виднелись лишь темные шорты. Это тоже успокаивало.
Еще, конечно, особенно впечатляли их танцевальные постановки. Были и такие песни, в клипах на которые девушки двигались, точно призраки из японских фильмов ужасов. Что-то из разряда темной магии.
Каждая из них была великолепна.
ХХ и другие участницы пели песни, несвойственные айдолам, необычно танцевали, носили необычную одежду, не улыбались и тем не менее производили неизгладимое впечатление.
Кэйко, которой с некоторого времени перестало нравиться большинство поющих и танцующих поп-айдолов с их приклеенными на лица улыбками, с их юбочками в школьном стиле, нарочито короткими, так что можно увидеть нижнее белье, почувствовала настоящее облегчение, глядя на этих девушек, совсем не похожих на обычных поп-звезд.
Смотря на ХХ и остальных девчонок, Кэйко снова почувствовала себя уязвленной.
От того, что каждый день видит по телевизору девушек, которых мужчины принуждают быть милыми и послушными. Да, в реальном мире так все и устроено, но в точности воспроизводить это на экране…
Если для Кэйко это неприятно, хотя она просто смотрит, то каково же самим девчонкам? Каждый раз, когда на глаза ей попадалась очередная новость о том, как одна из артисток нарушила правила группы и подверглась наказанию – были даже случаи, когда девушек, пойманных на свидании с мужчиной, заставляли побриться наголо и принести извинения, приостановить выступления из-за «плохого самочувствия» или и вовсе «выпуститься» из коллектива, – что-то сжималось у Кэйко в груди. Иногда сообщали и о происшествиях: например, сталкерах или «сложностях» на фанатских встречах, но никаких мер по этому поводу впоследствии не предпринималось.
С самого детства – это нисколько не изменилось и сейчас – Кэйко постоянно наблюдала в передачах бесконечное насилие и дискриминацию, и это касалось не только айдолов. В конце концов, не выдержав, она решила больше не смотреть телевизор. Конечно, в мире рекламы и интернет-новостей невозможно было заслониться от всего, но, лишив себя доступа к телевидению, где зритель вынужден следить за происходящим на экране, Кэйко вздохнула гораздо свободнее.
А теперь она знала о существовании ХХ.
Но как бы ее ни привлекала, как бы ни нравилась ей группа, в которой поет ХХ, невозможно было закрыть глаза на тот факт, что и они – часть массовой поп-индустрии, с некоторых пор занявшей в Японии лидирующие позиции.
И улыбчивых девчонок-айдолов в легких юбках, и мрачную ХХ с подружками в плотных, прилегающих к телу костюмах продюсируют одни и те же мужчины. Влиятельные мужчины, издавна правящие в японской индустрии развлечений.
Если подумать, то эти самые мужчины одновременно и задевали, и воодушевляли Кэйко. Не очень-то хотелось признавать, но это было так.
За всем стоят эти мужчины. Множество мужчин, которые управляют этими девушками. Эта система существовала всегда.
«Не жмись к остальным! Не бойся выделяться!» На мгновение вернувшись в действительность, Кэйко услышала, как поют девушки. Голоса и танцевальные движения сливались в унисон. Все это выглядело как плохая шутка, как одно большое противоречие.
Что-то кроется за всем этим.
Так подумала Кэйко.
Например, могли бы идеальные движения и модная одежда участниц быть задуманы так, чтобы воспитать у молодого поколения агрессивный взгляд на мир? Если поразмыслить о современном японском обществе, становится понятно, что ничего хорошего в подобной идее нет.
И все же.
Кэйко была очарована.
Очарована ХХ, очарована остальными девчонками из группы.
Отложив поиски работы, Кэйко по несколько раз пересмотрела их клипы, а более-менее разобравшись с основными композициями, перешла к чтению многочисленных комментариев, которые зрители оставляли под записями телевизионных выступлений и музыкальными видео, блогов самих девушек и фанатских форумов. Информация будто сама стекалась к Кэйко, проникая в самое ее нутро. Так бывает – когда что-то нравится, ты буквально впитываешь все об этом. Впитываешь само это.
Она уже успела позабыть эти эмоции – так много воды утекло с тех пор, как Кэйко, которой тогда не было еще и двадцати, собирала журнальные вырезки об айдолах и других знаменитостях, так давно ее сердце не трепетало при мысли о ком-то. Как ни посмотри, а это чувство сродни любви.
Неужели у меня появился кумир?
Кэйко, которая всегда завидовала коллегам и друзьям, обожавшим кто аниме, кто актеров из труппы «Такарадзука»[6] или фигуристов, искренне этому обрадовалась. Пусть даже пока ее увлечение не вышло за пределы дома. Будто в попытке реабилитироваться, она заказала по интернету диск с новыми песнями группы. Из множества доступных обложек Кэйко выбрала ту, на которой ХХ, снятая в профиль, смотрела куда-то вверх. Как же давно она в последний раз приобретала CD, чтобы послушать музыку.
Конечно, чем больше она узнавала про ХХ и других девушек, тем больше подмечала, что ей не
