придерживает дверь, и мы выскальзываем наружу, пока они обсуждают свой выбор. Спускаясь по ступенькам, мы сворачиваем налево, не ведая, что направляемся к его новому дому.
Поначалу Райкер не говорит ни слова, и я тоже не произношу ни звука. Время от времени мы встречаемся взглядами, улыбаемся друг другу и продолжаем шагать в ногу.
— Как у тебя дела? — Наконец спрашивает Райкер.
— Хорошо, — отвечаю я, делая ещё несколько шагов. — А у тебя?
Он кивает.
— Да… — но не продолжает. — Лили рассказала мне, как много ваша семья сделала для неё: помогла вернуться к нормальной жизни, предоставила ей и Эверли жилье, дала ей работу и помогла найти дом. Я ценю это. Вам не нужно было всего этого делать. Я думал, что ты не захочешь иметь с нами ничего общего, учитывая обстоятельства.
— Чепуха. — Я смеюсь, но в ночной тишине мой смех звучит неестественно, потому что он ненастоящий. Между нами никогда раньше не было такого напряжения и неловкости. Мы никогда раньше не были так близки. Не так, как сейчас.
— Я много разговаривал с Лили, — говорит он. — Мои воспоминания начинают возвращаться. Она все мне объяснила, рассказала, почему я убежал из-за того, что увидел, но это все ещё кажется нереальным, понимаешь? Это все ещё больше похоже на сон, чем на то, что я видел наяву.
Наши руки соприкасаются, когда мы идём, но он не тянется ко мне.
— И это помогло?
Он кивает, его глаза на мгновение встречаются с моими.
— По крайней мере, это позволило нескольким вещам стать на свои места. Я не могу поверить, что Эверли принадлежит Старшему. — По его телу пробегает дрожь. — Мне не нравится думать, что в ней течёт кровь Аттертонов.
Вскоре мы подходим к его дому. Папа помог им снять дом неподалёку от нас.
Райкер неловко откашливается.
— Не хочешь зайти?
— Конечно, — говорю я, стараясь казаться спокойной. Но это не так. Моё сердце колотится, мысли путаются. Я совсем не так представляла наше воссоединение. В моих мечтах было гораздо больше телесного контакта. Его рука не просто коснулась моей, она сжала меня, зарылась в мои волосы и притянула к себе.
— Черт, — смеётся Райкер. — У меня нет ключа.
Я подхожу к крыльцу и поднимаю коврик, чтобы достать запасной ключ.
* * *
Райкер садится на край кровати. Я сажусь рядом с ним, так близко, что чувствую исходящий от него жар. Он слегка отодвигается.
— Послушай, — говорит он. — Я знаю, что сейчас все по-другому. Я понимаю, что то, что было между нами, было только из-за нашей ситуации. Теперь ты свободна, я это осознаю. Я не хочу, чтобы ты думала, что я чего-то от тебя ожидаю.
Я хмурюсь, чувствуя себя уязвлённой его словами.
— Что ты имеешь в виду?
Глубоко вздохнув, он берет меня за руку. Его тепло обжигает мою ладонь и проникает в моё сердце.
— Тюрьма открыла мне глаза. Она заставила меня оглянуться назад и переосмыслить всё, что произошло. Теперь ты свободна, Мия. У тебя вся жизнь впереди. Ты можешь начать всё сначала без меня. Встретить мужчину, который полюбит тебя, того, кто не будет сковывать тебя цепями. Того, кто не причинит тебе боли и… — он играет с моими пальцами, его взгляд устремлён к ним, а не ко мне. — Находясь там, я осознал, насколько бесчеловечно держать тебя в таких условиях. Я никогда не смогу вымолить у тебя прощения за то, что сделал, за то, кто я есть. Ты должна быть с кем-то хорошим. С тем, кто не причинит тебе той боли, что причинил я.
— Я знаю, — говорю я, высвобождая свои пальцы из его.
— Хорошо.
Я встаю и начинаю ходить по комнате.
— Я понимаю, что было бы разумно найти кого-то приятного, кто не будет напоминать мне о том кошмаре, через который я прошла. Но вот в чем дело. Я не хочу, чтобы рядом был кто-то, кто не знает эту часть меня, кто никогда не смог бы понять Себастьяна, и кто никогда не был свидетелем того, что мы делали. Я хочу тебя, Райкер. Только тебя. Последние несколько месяцев меня преследовали не воспоминания о Себастьяне, а ты. Ты заглушаешь его. Никто другой не смог бы сделать это для меня. Только ты.
— Нет, — он качает головой, опустив взгляд в землю. — Я не заслуживаю тебя. Я не…
Подойдя к нему, я приподнимаю его подбородок, заставляя посмотреть на меня снизу вверх. В его глазах полыхает мука.
— Ты заслуживаешь гораздо большего, — в его голосе слышится боль.
— Но я хочу только тебя. — Я наклоняюсь ближе, наши губы медленно соприкасаются, пока мы не начинаем дышать в унисон. — Я хочу мужчину, которому было приказано держать меня взаперти, но который, в конце концов, рискнул всем, чтобы освободить меня. Я хочу мужчину, который обнимал бы меня всю ночь, когда мне было больно. Я хочу мужчину, который воспламенял бы моё сердце, заставлял мою кожу пылать от его прикосновений. Пожалуйста, Райкер. Не заставляй меня умолять. Я хочу тебя.
Он поднимается на ноги, и мы оказываемся лицом к лицу. Он обхватывает мои щеки ладонями, нежно перебирая пальцами мои волосы. На его лбу залегли глубокие морщины, а глаза неотрывно следят за моими.
— Ты уверена? — Спрашивает он.
— Да. — Это слово вырывается из моей груди с лёгким выдохом.
— Можно я тебя поцелую?
Я смеюсь, ощущая чистый восторг.
— Да.
И вот он наконец делает это. Его губы нежно касаются моих, и я словно оказываюсь в раю. Мы словно сливаемся воедино, погружаясь в водоворот страсти. Его пальцы зарываются в мои волосы, а наши губы сливаются в отчаянном и голодном поцелуе.
Он опускается на кровать, и я, не прерывая поцелуя, забираюсь к нему на колени. Он обнимает меня, притягивая ближе, и его тело приникает к моему.
Я сгораю от желания, и мои руки уже тянут его рубашку. Он отстраняется, позволяя мне снять её, и мои ладони скользят по его коже, исследуя татуировки и шрамы. Мне хочется быть ближе к нему, я жажду раствориться в его теле.
— Мия, — шепчет он, нежно касаясь губами моей шеи. — Мия, — он смотрит мне в глаза. — Я не хочу причинять тебе боль…
Я прижимаю палец к его губам.
— Шшш. Ты не сделаешь этого. Я хочу этого. Я хочу тебя, нас.
Он со стоном усаживает меня к себе на колени, и его твёрдый член вдавливается в меня. Я прижимаюсь к нему бёдрами, а он, поднимая руку к подолу моего свитера, медленно его снимает
