class="p1">Битва бушевала повсюду, противники перемешались, схватки вспыхивали со всех сторон.
— Это должен был быть я, — голос Барретта дрожал, он держал Дарвиша в объятиях. — Только я.
— Мы идем вместе. — Огромная рука Дарвиша коснулась лица юноши, рыжая борода ярко горела в оранжевом свете. В его глазах — еще более яркая любовь. — Нет жизни для меня ни здесь, ни там без тебя.
Валдус запрокинул голову и завыл. Отчаяние рвало его на части.
— Уничтожьте дроида! — крикнул он.
Но Барретт был слишком слаб, а Дарвиш — слишком тяжело ранен. А он сам — слишком далеко, да еще и с раненым Райкером.
— Осторожно! — Гриффин предупредил как раз вовремя.
Валдус уклонился, едва избежав выстрела в лицо. С рыком он атаковал. Еще один враг повержен. Затем подхватил Райкера:
— Насколько плохо?
И сквозь хаос боя он искал Еву.
Как, черт возьми, он должен спасти и своих людей, и ее?
— Иди к ней. — Райкер шатался, но держался.
— Ты еле стоишь. Барретт и Дарвиш в беде, а…
— Мы справимся. — Гриффин встал перед Райкером, его глаза блестели от адреналина. Он обожал битвы. Возможно, слишком.
— Он прав. Мы позаботимся о своих. — Лицо Райкера исказилось от боли, но в глазах горела решимость. — Иди к ней. У тебя еще есть шанс на ту жизнь, о которой мы мечтали. Позволь нам сделать это для тебя. Мы давно этого ждали.
Валдус встретился с ним взглядом — связь, которую он считал утраченной, вернулась, будто и не исчезала.
Впервые выбор был прост.
— Пожелал бы удачи, но знаю — она тебе не нужна.
Удовлетворение во взгляде Райкера развеяло последние сомнения.
Развернувшись, Валдус снова бросился в бой, его сердце колотилось, как молот.
Он устранил еще троих, прежде чем увидел ее. Все еще на земле. Но живая. Ее грудь поднималась ровно.
Облегчение едва не сбило его с ног.
— Я не понимаю! Активируйте дроидов, черт возьми! — Голос Холлисворта стал визгливым, его всегда безупречные волосы всклокочены, белый плащ покрыт красной пылью.
— Бесполезно. — Валдус подошел ближе, стараясь привлечь внимание ублюдка. — Они обезврежены.
— Не может быть! — Ярость члена Совета была почти осязаемой. — Это собственность Совета. Вы собственность Совета!
Его высокомерие вызывало смех.
Пока Валдус не разглядел Еву вблизи. Тогда единственным желанием стало оторвать голову ублюдку и скормить ее сабантерам.
Ее униформа была изрезана кнутом. А то, как она лежала у его ног… бездвижно, дыхание поверхностное…
Это разрывало его грудь пополам.
— Хочешь знать, кто обезвредил трекеры? — Он приближался, напоминая себе, что скоро все закончится, и Ева будет в его руках. — Женщина, с которой ты обращался как с вещью. Тот самый воин и учёный, которого ты из-за своего высокомерия и страха не смог оценить, могла бы стать твоей величайшей силой.
Ее пальцы дрогнули.
— О чем ты? — Холлисворт отступил, взгляд метнулся от Евы к нему.
Продолжая наступать, Валдус зарубил топором ещё двух солдат, которые оказались настолько глупы, что встали между ним и его целью, и перешагнул через их трупы, как через мусор.
— Ты так и не понял, какой ум скрывался за этой внешностью. Какой интеллект и храбрость.
Все это время он мысленно умолял Еву отползти.
Но, черт возьми, казалось, она, наоборот, подбиралась ближе к ублюдку.
И вдруг между ним и врагом не осталось никого.
Только прямой путь к тому, что значило для него больше всего.
К несчастью, Холлисворт заметил это одновременно с ним.
— Назад! — Глаза члена Совета полыхали страхом, он схватил Еву за волосы, приподняв с земли. В его руке появилось маленькое мигающее устройство. — Еще шаг — и я уничтожу ее здесь и сейчас.
По коже Валдуса пробежал холодок. В глазах Евы он увидел правду в словах советника.
Чертовы новые игрушки. Следовало догадаться.
— Что тебе нужно?
— Вот так-то. Я здесь главный. Я, — голос Холлисворта вновь стал напыщенным. — Я — верховный правитель Совета, единственная надежда Новой Земли, а вы умрете за сопротивление.
Трудно поверить, что этот ничтожный ублюдок разрушил столько жизней.
Без своих солдат он был просто трусом, цепляющимся за титул и жалкие мигающие устройства.
Не оглядываясь, Валдус чувствовал, как его люди смыкаются за его спиной. Команда. Вместе до конца.
Его взгляд встретился со взглядом Евы.
Он попытался вложить в этот взгляд всю любовь, веру и сожаление.
Ее глаза опустились к земле.
— Бросьте оружие! Все! — визжал Холлисворт.
— Сделай это, любимый, — хриплый голос Евы прозвучал твердо. — Ради своих людей. Ради себя. Ты обязан покончить с этим ублюдком.
Любовь нахлынула волной. Неужели он действительно считал ее лишь приманкой? Она была силой, храбростью и добротой. И он благодарил судьбу за каждый день в этой дыре, приведший его к ней.
— Больше всего я обязан тебе, — сказал он ей. — И я никогда не перестану показывать, как верю в тебя.
Он метнул топор.
Холлисворт взметнул плащ, чтобы защититься, смеясь:
— Как предсказуемо! Но…
Его слова оборвались, а глаза расширились.
Потому что вопреки ожиданиям Холлисворта Валдус бросил топор не в него. Не попытался разобраться в одиночку.
Вместо этого он подтолкнул его по земле к женщине, которую любил. Потому что доверял ей. Потому что знал — только она могла спасти их всех.
— Сюрприз, высокомерный ублюдок. — Ева рванулась вверх, сжимая топор двумя руками, и вонзила его между ног бывшего мужа, ведя снизу вверх. — Похоже, я все-таки побеждаю.
Стоит ли удивляться, что эта женщина-воин стала для Валдуса всем?
Эпилог
Свет был слишком ярким, синие и зеленые оттенки — слишком насыщенными, но прохладный воздух, касающийся щеки, казался настоящим раем.
Прикрыв ладонью глаза, Ева вышла из трюма транспорта, Валдус — рядом. Два солнца Драгаш-25 сияли высоко в небе.
Она подняла подбородок. Глубоко вдохнула. Свежий воздух. Даже сквозь пелену красной пыли и запах крови он окутывал ее кожу. Очищал.
После вечной влажности шахт сухость обжигала ноздри, но это того стоило — легкие расширились так широко, что голова закружилась. Смешно думать, что когда-то поверхность Драгаш-25 казалась ей безжизненной и суровой. Теперь же ее изобилие поражало. Клочки травы среди красных камней, зелень на горизонте, блики далекого озера — красота среди пустыни. Все это жило и процветало. Как и они.
— Мы сделали это, — глубокий голос Валдуса прозвучал с безграничным удовлетворением.
Вокруг, словно лунатики, пробуждающиеся от сна, остальные выжившие члены команды выходили из трюма. Гриффин упал на колени. Дарвиш и Барретт обнялись, поддерживая друг друга. Бэйн поднял лицо к небу и разрыдался, как ребенок.
Ее сердце сжалось.
Так много потерь. Но те,
