Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
за Родригесом, идя даже на такие рискованные поступки. Весь этот поход казался Кириллу ошибкой. Его не отпускали сомнения, что это преждевременное решение поставило крест над его дальнейшей судьбой, но, в особенности, над судьбами его новых друзей. В голове замелькали силуэты прошлого: мутировавшие фрукты, цветы, деревья — неужели этого недостаточно? Все эти намеченные Шоном опыты, скорее всего, вполне успешно проходили бы с более безопасными подопытными. А что же теперь? Если кто-либо узнает о мутанте в гараже у Кирилла(а это точно случится, рано или поздно), то вряд ли удастся так легко избежать проблем.
К столу уверенными шагами приближался Олег. Смотрел он так же криво, как в тот момент, когда застал Кирилла у запасного выхода. Он присел рядом, пока что даже не поднимая взгляда. Сердце Кирилла бешено колотилось. Оно не может смириться с постоянными страхами, которые отныне будут следовать за ним всюду. Кирилл исподлобья взглянул на Олега, сразу же отвернувшись в другую сторону.
— И тебе даже не стыдно, как я вижу, — начал Олег так, чтобы другие рабочие его не слышали, и его голос удачно смешался с прочим гвалтом помещения.
— За что? — пытался выглядеть увереннее Кирилл, но в голосе все же чувствовалась дрожь.
— Я все видел, — эти три слова совсем убили Кирилла. Не осталось ни малейшей надежды, что вчерашняя вылазка оказалась незамеченной. — Ты приволок мутантов сюда. Что, хочешь выпустить его на свободу, чтобы он растерзал здесь всех в клочья? Ну, удачи в этом. Только вряд ли ты успеешь, я не позволю!
— Да что ты несешь?! — воскликнул Кирилл и сразу же сбавил громкость, испугавшись, что этот диалог услышат остальные. — Мы с Шоном проводим опыты над ними! Вот и все!
— Нет. Не все. С тех пор, как эти двое приехали к нам, у них то и дело какие-то проблемы. И ты, мало того, что помогаешь им, ты теперь и сам создаешь проблемы, как им, так и себе. Лучше бы ты понял наконец, что их отсюда надо вышвырнуть.
— Не получится. В Светлограде, к счастью, подобные вещи запрещены.
— А ты думаешь, что у меня нет способов достичь своих целей. Да, подобное в городе запрещено, но ничего же не мешает случиться “случайным обстоятельствам”.
Кирилл вспоминал о преступном прошлом Олега. Он думал, что все его скверные дела остались далеко в прошлом, что сейчас этот человек достоин большего, достоин свободы и жизни, что он изменился, но нет. Оказалось, он остался тем же убийцей, палачом, который видел только свою правоту. Он жаждет мира и справедливости, но сам же первый сеет вражду и проливает чужую, невинную кровь.
— Только попробуй, — сквозь зубы прошипел Кирилл и, ударив ладонями по столу, вышел из столовой, оказавшись под прицелом надменного взгляда своего бывшего приятеля.
Шон спешно записывал что-то в блокнот, изредка поглядывая на лежащий в клетке предмет его опытов. В гараже было достаточно прохладно, что вызвало у Родригеса размышления по поводу того, влияет ли окружающая среда на мутантов. Закончив очередной абзац, Шон закрыл блокнот и отложил его на край стола. Тяжелая дверь гаража стала медленно открываться, и на пороге, на удивление, появились три незванных гостя: Вадим, важно осматривающий помещение и несколько омерзительно посмотревший на Розу; за ним под металлический лязг ремней вошел солдат, придерживающий одной рукой висевшую за спиной винтовку; и, замыкая колонну, шел человек, вызывающий у Шона столько отвращения, — глава исследовательского центра. Шон мечтал, как уже через несколько дней сместит его с этой должности, как заставит этого гада почувствовать себя мелочным и осознать свою никчемность, вкусить жестокую справедливость, которой так не хватает.
Заприметив мутанта, солдат взял винтовку в руки и плотно прижал к телу, готовясь, если что, отбивать атаку. Вадим, заметив то же самое существо, сначала слегка удивился, вероятно, он не верил в рассказанное Олегом, но затем скривил лицо в хитрой ухмылке. Горе-ученый, низкий, тонкий мужчина, выглядевший таким хилым и даже больным, в сравнении с Шоном, чувствовал себя крайне некомфортно, стоял на одном месте, у самого входа, и смотрел себе под ноги, лишь иногда бросая взгляд то на изучающего обстановку Вадима, то на запертого в клетке мертвого монстра. Городской правитель вплотную подошел к Шону, убрав с лица все эмоции. И такая пустота пугала гораздо больше любых криков, злых глаз и ярости. Эта пустота проникала в каждого, к кому была направлена, крепко цеплялась своими холодными лапами и топила. Медленно и безжалостно.
— Ты совсем чокнулся? — начал Вадим, стараясь подавить в себе злость, но та подступала все ближе, и лишь она помогала вспомнить, что Вадим тоже живой человек. — Это что еще за новости?
— Что-то не так? — спросил Шон, даже не вставая со стула, чем еще больше бесил своего собеседника.
— Ты, кусок идиота, притащил в мой город монстра? Ты думаешь своей головой? Если я дал тебе право проводить опыты, это не значит, что ты здесь всесильный. Здесь я сила! Только я имею право на такое, но даже я себе такого не позволяю!
— Да, и я понимаю почему. Вон, посмотри, — Шон, не стесняясь, указал пальцем на стоящего в дверях ученого, — этот гений, доктор власть-подлизовских наук, многого ли добился? А? — Родригес ненадолго замолчал. — Вот именно! — вдруг закричал он и вскочил со стула, оказавшись всего в нескольких сантиметрах от лица Вадима, чем заставил понервничать стоящего рядом солдата. — Он не сделал ни черта полезного! Потому что он способен только жалобно скулить, как последняя собака! И сколько таких, как я в прошлом, вылезших из кожи вон, лишь бы угодить его величеству? Но вдруг, когда у меня появилась возможность поставить его на место, вы пришли сюда, чтобы лишить меня этой возможности. Но знайте, я ее так просто вам не отдам, это дело всей моей жизни, а вы все и понятия не имеете, что это такое, ведь для вас жизнь — всего-лишь гонение за прошлым, желание вернуть прежние устои, их самые мерзкие стороны. Вас воспитали во лжи и жестокости, и теперь вы хотите мстить за то, что кто-то оказался лучше. Достойно принять поражения вы не сможете никогда.
— Сколько красивых слов, да вот только совершенно пустых. Ты заикнулся о моем воспитании. Это прекрасно, давай же я тебе расскажу. Мой отец мог бить меня несколько раз в день, за все: мятую одежду, невыученные уроки, незаправленную кровать — и с каждым ударом я понимал свою ошибку, пытался ее исправить. Когда стал взрослее, я понял, почему мой отец так поступал.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
