вру! Я почувствовал это по его эмоциональным волнам!
— Именно.
— И что, ты его удовлетворил? Как считаешь, такой я? Мятежник, бунтарь, убийца и колдун, замышляющий переворот? Человек, который якшается с еретиками?
— Нет. Думаю, ты не такой. С прибабахом, конечно, и человеческая жизнь для тебя стоит не дороже бутылки элитного вина — но ты не еретик и не мятежник.
— Занятная характеристика…
Мы снова помолчали.
— Значит, познакомился со мной ты с подачи графа… А что если я тебе скажу, что тех снайперов, от которых ты меня тогда спас, нанял он?
— Я… Не особо этому удивлюсь, — честно ответил я, потому что думал об этом, — И что, ты даже не подумаешь, что я тоже знал об этом?
— Разумеется, нет! — рассмеялся Салтыков, — Я ведь нашёл этого снайпера и допросил. С помощью… особых техник. В тебя он тоже стрелял наповал, уж поверь. Если бы не тот замечательный пиджак…
Ах ты сука, Юсупов…
— Но довольно об этом, — махнул рукой Пётр, — Выводы о Княжеском Инквизиторе ты уже кое-какие сделал, но до сих пор не рассказал главного.
— Зачем я забрался к тебе в кабинет?
— Да. Что ты искал?
— Поверишь, если скажу, что даже если бы нашёл — не стал бы говорить об этом Юсупову?
Салтыков внимательно посмотрел на меня, прищурился, и кивнул.
— Поверю.
Я вытянул руку, и материализовал над ладонью энергослепок карты и её саму.
— Это.
Несколько секунд Пётр ошалело смотрел на иллюзию, а затем откинулся на спинку кресла.
Он был слегка бледен.
— Это всё объясняет… Я был прав…
Я убрал иллюзию и наклонился вперёд, удивлённый внезапным испугом (!) князя.
— В чём был прав? Что это?
— Я давно подозревал, что Юсупов копает под меня не просто так. Не потому, что я якобы якшаюсь с еретиками и изучаю запретную магию — иначе он давно бы уже «нашёл» нужные доказательства, — тихо произнёс Пётр.
Он порывисто встал из кресла, подошёл к стеклянному бару и достал оттуда бутылку виски. Налил в прозрачный стакан половину, опустошил его, и сел обратно.
— То, что я тебе сейчас скажу, Марк… Должно остаться между нами. Если ты… Хочешь знать, что будет дальше. Если хочешь остаться на моей стороне. Если… Нет, большего я не скажу. Если так — мы заключим с тобой дворянский договор. Если нет — просто уходи. Между нами всё останется как прежде — но дальше я тебя не пущу. Ценю, что ты рассказал мне правду, но…
— Я понимаю, — серьёзно кивнул ему я, — И готов.
Он стиснул мою ладонь, и по нашим рукам пробежали всполохи белоснежной магии.
— Мы обязуемся обсуждать то, о чём в ближайший час пойдёт разговор, только между собой.
— Мы обязуемся обсуждать то, о чём в ближайший час пойдёт разговор, только между собой.
— До отмены договора.
— До отмены договора.
— И залогом тому станут наши жизни.
— И залогом тому станут наши жизни.
Магия вспыхнула, разделилась надвое — и крепко вплелась в наши Искры.
Салтыков тяжело вздохнул.
— Это лучшее доказательство того, что ты не врал, Марк.
— Рад, что ты мне веришь.
— Юсупов… — Салтыков вновь переключился на травяной отвар, — Ищет не доказательства моей вины. Он ищет то, что ищу я.
— И что же это?
— То, что сделает его намного сильнее… То, чего он совсем не понимает. И я… Не хочу тебя обидеть, Марк, но думаю, что и ты тоже не поймёшь этого… Лишь я и мои предки знают этот древний секрет… Так что придётся начать издалека…
Я поднял руку, останавливая его, и запустил другую в карман.
— Прежде чем ты начнёшь, скажи — речь, случайно, пойдёт не об Эфире?
Достав из кармана игральную кость, которую нашёл в Урочище, я кинул её над столиком Салтыкову, и он ловко поймал её.
Как только моё «хранилище» оказалось в руках князя, его зрачки расширились, рот раскрылся в немом изумлении, и он посмотрел на меня ошалелым взглядом.
— Не может быть… Ты… Нет, это невозможно!
— В этом мире нет ничего невозможного, Пётр, — серьёзно ответил я, забирая у него кость.
— Откуда это у тебя⁈ Откуда ты… Знаешь⁈
— Сначала ты. Уверен, мой рассказ будет не настолько увлекательным, — улыбнулся я, хотя внутри всё просто кричало — «Я БЫЛ ПРАВ!»
Юсупов действительно охотится за Эфиром — как и Салтыков! Вот только первый не знал ни черта, а второй знал о нём хоть что-то — и сейчас был идеальный момент, чтобы вытянуть из князя всю интересующую меня информацию (или хотя бы её часть)!
— Хм… — протянул Пётр, — Раз такое дело… Это всё упрощает. Видишь ли, Марк… В моём роду передаётся умение и… информация о том, как использовать силу, никому не ведомую. Отец рассказал мне об этом незадолго до смерти… Будто чувствовал, что не вернётся из той @#$% поездки… Я был ещё мал, и не понимал ничего — пока часть его завещания не была предоставлена мне в восемнадцать лет. И вместе с ней я получил… Похожую на твою игральную кость безделушку.
Он отвернулся, словно погружаясь в воспоминания.
— С ней мне достались и дневники предков — отца, деда, прадеда, и дальше… Из них я узнал историю о том, что есть в нашем мире сила, гораздо круче магии. Её новый вид, подвластный лишь избранным. Якобы это умение идёт из древних времён…Знаешь легенды о том, что первые маги появились от богов?
— Слышал.
— Ну вот в записях моих предков это повторялось многократно… Якобы что мы потомок тех самых первых магов — и богов, соответственно.
Я слушал, не перебивая. Неужели это правда? Кто-то из моих родичей…
— Я всегда считал это чушью, конечно. Даже когда понял, что могу оперировать силами, которые никто не видит и не ощущает… У меня… Снесло крышу поначалу, но я быстро понял, что это никакая не божественность. Но древность крови у моего рода @#$% какая, и я всегда считал, что дело в этом. Что это, не знаю, уникальная мутация, передаваемая из поколения в поколение… А тут выясняется, что я такой не один… Да, Марк, я не устану повторять — ты умеешь удивлять. Откуда ты узнал про Эфир?
— Дед рассказал, незадолго
