Кирпичева. Я знал, что это абсолютно бесполезно, но уже не контролировал свое тело. Оно из последних сил боролось за жизнь, беспощадно расходуя последние крохи кислорода.
Я уже готов был провалиться в беспамятство, как вдруг хватка Кирпичева ослабла, а потом и вовсе исчезла. Я повалился на землю и, сделав глубокий хрипящий вдох, тут же закашлялся. Звенящая темнота потихоньку стала отступать, и я начал краешком сознания воспринимать окружающую действительность.
Неподалеку от меня что-то происходило. Слышались какие-то обрывистые крики:
— Мразь!.. Ублюдок!.. Убью!
С трудом, но я узнал этот голос. Я повернул голову и попытался сосредоточить расплывающееся зрение. Неподалеку от меня лежал Кирпичев, на нем сидел Стас и методично обрабатывал его профилактическими ударами. Даже учитывая то, что он берег правую руку и бил не в полную силу, результат для здоровья Кирпичева мог быть довольно плачевный.
— Стой! — прохрипел я. — Остановите его… — Я попытался подняться, но тело меня пока не слушалось.
К счастью, в этот момент к Стасу подскочили Саня с Андрюхой и оттащили его от Кирпича. Тот отполз на несколько шагов, потом довольно резво поднялся с земли и побежал прочь. Я внимательно следил за его удаляющейся фигурой. Вроде бы бежит прямо, не шатается. У меня сразу отлегло от сердца. Мозг не поврежден, а это значит, что жить будет. И, что самое главное, будет молчать. Я обессиленно откинулся на землю и уставился в темнеющее небо. Мне нужно было восстановить дыхание и подождать, пока успокоится отплясывающее бешенную кадриль сердце.
Надо мной склонилось обеспокоенное Иркино лицо.
— Смирнов, ты как? Живой?
— Вроде бы да, — хрипло ответил я.
И тут она внезапно наклонилась ко мне и буквально впилась в меня своими губами. От неожиданности у меня вновь перехватило дыхание. Я лежал, как совершеннейший тюфяк, не понимая, как быть в такой ситуации. Тем временем вокруг раздались веселые возгласы и улюлюканье моих друзей.
Наконец Ирка оторвалась от моих губ, и, вся раскрасневшаяся, весело посмотрела на меня и сказала:
— Круто ты его уделал! — А затем, нахмурившись, добавила: — А потом повел себя, как дурак. Он же притворялся. Это было сразу видно!
— Миронова, ты что, с дуба рухнула? Я опять чуть сознание не потерял, — пробормотал я, удивленно глядя на Ирку.
Судя по ее довольной улыбке, она восприняла мои слова, как комплимент.
В этот момент ко мне подошел Стас и, наклонившись, протянул руку:
— Ну, герой, что ж ты своих архаровцев не научил, как действовать в таких ситуациях? Этот урод тебя чуть не задушил.
Я схватил руку Стаса и поднялся на ноги. Проигнорировав его вопрос, я осмотрел своих пацанов. Все были целы. Только Женька Андреев, морщась, потирал ушибленную челюсть.
— А Пашка твой — ничего. — Улыбнувшись, я глянул на Стаса. — Не спасовал. Так втащил этому Быкову, что того напополам согнуло.
Стас с гордостью посмотрел на брата и одобрительно кивнул.
В это время к нам подошел Серега Сабуров.
— Держи, Егорыч, ты уронил. — И он протянул мне мой куботан. — Я это… реально не знал, что делать, — извиняющимся голосом добавил он. — А вдруг он тебе и вправду шею бы свернул? — И Серега понуро опустил голову.
— Ничего, Серег. Все же обошлось. — Я похлопал друга по плечу. — А завтра на тренировке я покажу, как нужно действовать в таких ситуациях.
В этот момент Ирка снова вцепилась мне в руку.
— А мне можно на вашу тренировку? — с интересом спросила она.
— Нафига тебе драться? — хмуро буркнул стоящий рядом Женька Андреев. — Ты вон Егора одним поцелуем чуть не вырубила. — И он обиженно посмотрел на Катьку Денисову, а та в ответ показала язык.
— Ну что, народ, может тогда к нам присоединитесь? — окинув всех веселым взглядом, спросил Стас. — После хорошей драки так и тянет спеть пару-тройку душевных песен.
На его предложение все отреагировали дружными радостными возгласами. И через пять минут, расположившись тесной кучкой вокруг покрышек, мы слушали одну из песен Стаса. Песню про крепкую дружбу, которой так много в хороших книжках и так мало в обычной жизни.
Глава 30
Чтобы отвязаться от Ирки, пришлось проводить ее до квартиры. Причем сделать это надо было, как можно оперативнее — когда мы подходили к ее подъезду, я увидел знакомую черную «Копейку», медленно ползущую по краю двора под тусклыми уличными фонарями.
— Ну что, Егор, до завтра? — Ирка приблизила ко мне свое разрумянившиеся личико и пару раз призывно хлопнула длинными ресницами.
— До завтра, красотка. — Я чмокнул воздух в паре сантиметров от Иркиных губ, и, быстро развернувшись, полетел вниз по лестнице.
— Ну ты и гад, Смирнов! — услышал я обиженный Иркин возглас.
Но мне сейчас было совсем не до этого. Выскочив из подъезда, я окольными путями, через пустырь, помчался к дому Стаса. Именно там я и ожидал обнаружить черный ВАЗ-2101. Пробравшись за домом, я выглянул из-за угла, но никакой машины не увидел.
— Черт! Неужели не успел? — в отчаянии прошептал я.
Я пригнулся и, пробравшись за кустами палисадника, выглянул на дорогу. Тоже пусто. Я обругал себя за то, что не отделался от Ирки сразу, как увидел машину. Понимая, что нет смысла прятаться дальше, я поднялся во весь рост и зашагал вдоль дома.
Но не успел я пройти и десяти метров, как меня ослепила фарами выехавшая из-за угла машина. Я недовольно сощурился и двинулся дальше. Автомобиль медленно проехал мимо меня. Я на мгновение замер от неожиданности. Это была та самая черная «Копейка».
У меня хватило мозгов не оборачиваться, чтобы разглядеть номер. Для начала надо выйти из поля зрения водителя и при этом не вызвать никаких подозрений. Для него я обычный припозднившийся ребенок, который спешит домой.
Я торопливо перебежал через дорожку, стараясь не выпускать из поля зрения пробирающийся по двору автомобиль. Похоже, водитель все это время осматривал территорию на предмет наличия неожиданных неприятных сюрпризов. Если ты не в ладах с законом, то со временем это входит в привычку.
Я зашел в первый попавшийся подъезд и поднялся на площадку с окном. Вжавшись в угол, я осторожно выглянул на улицу. Машина, миновав дом Стаса, остановилась метрах в десяти от него. Шофер погасил фары, но двигатель не заглушил. Еще одна привычка, присущая людям
