Не знаю как благодарить тебя за помощь. Ты приложила все усилия, чтобы я как можно скорее влился в работу. Ты для меня самый вдохновляющий пример, и я желаю тебе всего наилучшего.
Твой Томас.– Ну-ну, – проворчал я, суя открытку в карман.
С каких это пор сотрудники нижнего звена серьезной компании «Савда и Дерн» позволяют себе обращаться к начальству в таком фамильярном тоне? Твой?! Черта с два. Анна моя. Это наша постель, наша жизнь и наш дом. Это все еще мое!
– Ну ладно, – сказал я, гладя Камиллу по спинке. – Пожалуй, достаточно.
– Ты же почти ничего не взял! – возразила она, натягивая одеяло.
Я поцеловал ее в лоб и заверил, что мне хватит. Снял с нее тиару, пристроил в вазу к закладке и медведю и аккуратно поставил вазу на прежнее место рядом с ночником.
– Если хочешь, можем вечером сходить в кино. Когда проснешься, спроси маму. Если захотите, я приеду еще раз, и пойдем.
– Ладно, – пробормотала Камилла, уже засыпая. – Я тебя люблю.
Я забрал у нее волшебную палочку и положил под ночник.
– Я тоже тебя люблю.
Ушел я довольно бесцеремонно. Шагая мимо кухни, просто крикнул: «Спасибо за все, Камилла спит!» – и вышел. Не хотел показывать Анне, какую ревность у меня вызвала открытка от Томаса. «Думай о хорошем! – приказывал я себе. – В конце концов, твой медведь тоже был там».
Из дома я направился в галерею, чтобы взять еще один предмет для американской машины, а заодно протянуть оливковую ветвь. В прошлый раз, когда я заходил к Жюльену, он не мог скрыть шока от того, что Сабунджян взялся за мою инсталляцию. А я не смог скрыть злорадства от его реакции. В общем, вышло неловко, и мы с тех пор не разговаривали. Так что давно было пора навестить его. И попросить кое о чем.
Жюльен понуро сидел, уставясь на стену. Ни Беренис, ни даже ее стола не было. Я постучал по стеклу, и он меня впустил.
– Привет! – К моему изумлению, он встал и обнял меня. – Смотри-ка. – Он кивнул на пустое место в углу. – Ушла.
– Я заметил, – сказал я, держа руки в карманах. – Это хорошо или плохо?
– С мужиком сбежала, представляешь? В жизни бы не подумал, что она из таких. Связалась с каким-то байкером, и след простыл. Как видно, в глубине души была оторва. Ну да ладно! Чему обязан счастьем лицезреть? Ехал к Азару и зарулил по дороге?
– Не-е… – Я подвинул себе стул. – Я из дома. В смысле из настоящего.
Жюльен вскинул бровь:
– Ну?
Я положил перед ним открытку:
– Вот этот тип шлет моей жене цветы.
Жюльен со всеми церемониями достал очешник, вынул очки, протер, водрузил на нос.
– Хм-м… – Он повертел в руках картонный прямоугольничек. – Ну, на вид все чинно-благородно.
– Я нашел это на тумбочке у кровати.
Жюльен снял очки.
– Так отплати мерзавцу. У меня один знакомый делает великолепные террариумы. Если решишь послать букет…
Я забрал открытку и сунул в карман.
– Они работают над сложным делом. И он вроде как просто коллега. Друг.
– Конечно… О, кстати, тут для тебя корреспонденция.
– А конкретней?
– Хм, прости. От мамы. И от психов. Они ответили, смотри, вот открыточка. Со Стоунхенджем. Уму непостижимо…
И начал читать вслух:
