допустить этой самой деградации, и чтобы просто поддержать организм от начавшегося разрушения, важно срочно влить в него достаточно ян. А для этого этих четверых недостаточно, если конечно, мы не имеем в виду кого-то с огромными запасами чакры, вроде той же Цунаде-сама.
Девушка выслушала меня с той же миной, что и до этого, но во взгляде мелькнуло что-то. Заинтересованность? Понимание? Озарение? Или я вижу недоверие под каким-то дополнительным соусом?
- Есть ограничения физического пространства вокруг операционного стола, - заметила она.
- Да, - согласился я.
- И даже если в него вливать эту чакру, то нужно это делать в определенных местах тела, потому что в других это не принесет должного эффекта.
- Это тоже верно, но не в нашем случае. Здесь ведь речь идет о фактическом мертвеце. У него нет никакого сопротивления.
Шизуне посмотрела на меня странным взглядом.
- Параллельно нужно работать с сердцем, - сказала она, не сводя с меня глаз.
- Да, нужно. Но с этим вполне справится и один человек. А если сердце извлечь и работать с ним отдельно, то ограничения физического пространства вообще перестанут играть какую-либо роль. Один человек может заняться грудной клеткой, пока несколько других работают с извлеченным органом в стороне.
Девушка задумалась и на мгновение даже прикусила губу. Ее взгляд застыл на бумагах, что до сих пор лежали рядом со мной. Правда, мне было трудно сказать, видели ее глаза их, или же они смотрели сквозь них вглубь мыслей самой Шизуне.
- Если привлечь достаточное количество людей, проблема недостатки чакры снижается. При постоянной ротации можно проводить восстановительные процессы без перерыва…. Тут можно даже печать не использовать.
После последних слов, она встрепенулась и бросила на меня взгляд. Сколько всего было в этих глазах в этот момент. Хотя, мне удалось разобрать только приближающееся озарение.
- Восстановление сердца с подобного рода повреждениями может занять немало времени. Да, однозначно так. Это займет много времени. А без сердца нельзя добиться выработки чакры. Печать лишь стабилизирует пациента, но добиться прогресса при ее помощи нельзя…. Таким образом, мы его стабилизируем, но он остается в состоянии клинической смерти. Это чревато деградацией мозга.
Она замолчала и уставилась на меня так, словно пыталась найти ответы в моих глазах. Я ей в этом деле не мешал, лишь постарался изобразить соответствующее выражение лица. Чтобы она не потерялась и видела, что выход есть.
- Но если подсоединить, пусть и временно, другое сердце….
Я кивнул и жестом предложил продолжать.
- … то прогресс пойдет. Но само донорское сердце…. Откуда? Его же нужно подобрать, и главное, чтобы оно подходило….
Девушка снова замолчала и, поймав мой взгляд, что-то пыталась в нем прочитать. Пауза затянулась. Пришлось прийти ей на помощь.
- Шизуне-сан, вспомните условия проведения операции.
- Я помню, - ответила она, будто бы отмахнувшись, но потом застыла и снова начала пытаться найти ответ на моем лице.
- Вы помните, но один аспект упускаете из виду. А он в нашей задаче играет основополагающую роль. Естественно, речь идет о времени.
- Времени? Какого времени…
Она замолкла и после нескольких секунд размышлений, кивнула.
- Верно. Теоретически, запечатанное тело сохранит свои свойства чуть ли не бесконечно. А это значит, что я могу готовиться ровно столько, сколько потребуется. Изучить его медкарту, подобрать нужные материалы и компоненты.
- Потому вопроса с заменой сердца, временно это или нет, не стоит. Вы можете провести операцию лишь тогда, когда у вас будет полная уверенность в том, что вы сможете сделать все так, как надо.
Воцарилось молчание. Шизуне смотрела на меня, периодически переводя взгляд на бумаги под моей рукой. Я смотрел на нее, ожидая продолжения ее рассуждений. Но этого как раз-таки не случилось.
- Харада-сан, не могли бы вы вернуть мне бумаги. Я постараюсь сделать новое решение и представить его вам в ближайшее время.
Я кивнул и вернул ей записи. Но когда она порывалась уйти, попросил ее задержаться. На минутку.
- Еще одна вещь, Шизуне-сан, - сказал я, кивая на бумаги в ее руках, - Вы очень неплохо постарались, но позвольте внести небольшую ясность, чтобы вам было легче при подготовке решения.
- Слушаю, - поморщилась она, явно недовольная тем, что ее задерживают. А может тут дело в чем-то ином?
- В своих записях вы правильно отметили необходимость проведения исследования. Очень хорошее замечание, жаль только, что вы не развили его до предела.
- Что вы имеете в виду?
- Результаты исследования, разумеется. Вы практически не упомянули того, что именно вы смогли получить по итогам проверки, предпочтя строить решения задачи на основе только той информации, что вам дал я.
- Но ведь в этом и есть смысл теоретической задачи, Харада-сан. Вы даете условия задачи, я подбираю решение.
- Да, так и есть. Но если я скажу, что в условия задачи входит рассечение, и ваша задача это рассечение вылечить, то эти условия явно нуждаются в дополнении. Вдруг в этом рассечении есть что-то, что может осложнить процесс операции. Помните тот осколок во время нашей совместной работы?
Она постояла несколько секунд, продолжая хмуриться. Мои слова, кажется, были не приятны, но что поделать. Если честно, мне и самому очень хотелось, чтобы девушка поскорее уже закончила свою работу. И чтобы я мог с чистой совестью подписаться под нужными бумагами о прохождении аттестации. Дел и без того выше крыши.
- Я учту ваше мнение, - коротко сказала она и, отвесив короткий поклон, скрылась за дверью, оставив меня наедине.
Это была уже вторая ее бессонная ночь. Как и предыдущую, она провела, сидя за столом. В ее руках был карандаш, перед глазами листы бумаги, а чуть поодаль на столе стопки книг. Медицинские справочники, специальные словари и важные теоретические работы, которые она периодически листала, в поисках той или иной информации. Рядом, слева на соседнем стуле, лежала стопка исписанных и местами перечеркнутых бумаг, которая с каждым часом только продолжала пополняться.
Работа шла не гладко. Несмотря на появившееся у нее внутри ощущение понимания, Шизуне все равно испытывала серьезные трудности. Трудности при решении задачи, которую ей задал экзаменующий ее ирьенин. Каждый этап, несмотря на местами кажущуюся простоту, зачастую содержал в себе такие детали, что зачастую ставил ее в тупик. Или же заводил в дебри, откуда приходилось долго и упорно выбираться. Чтобы после взять исписанный лист бумаги и отложить на тот самый стул слева. И вытащив из
