Воскликните Богу гласом радости; ибо Господь Всевышний страшен.
Псалом 46: 2–3 Иерусалим был одной из величайших крепостей средневекового мира. Еще со времен иевусеев[82] город славился своей мощью, которую человеческое искусство только усилило за прошедшие века. Стены, под которыми остановились крестоносцы, проходили там же, где позднее османский султан Сулейман Великолепный воздвиг те стены, которые окружают старый город и по сей день. Они были размечены при Адриане, когда он перестраивал город, и византийцы, Омейяды и Фатимиды по очереди достраивали и ремонтировали их. На востоке стену защищали крутые склоны Кедронской долины. На юго-востоке склоны спускались к долине Еннома. Третья долина, лишь чуть менее глубокая, пролегала у западной стены. И лишь на юго-западе, где стена вдавалась в гору Сион, и по всей длине северной стены условия местности благоприятствовали штурму укреплений. Цитадель — Башня Давида — находилась на полпути вдоль западной стены, господствуя над дорогой, которая шла наискось вверх по холму к Яффским воротам. Хотя в городе не было источников воды, обширная система водохранилищ обеспечивала достаточный ее запас. А римская канализация, используемая и в XX веке, не допускала возникновения эпидемий.
Обороной города командовал Ифтикар ад-Даула, поставленный Фатимидами. Стены находились в хорошем состоянии, а также он располагал сильным гарнизоном из арабских и суданских войск. Узнав о приближении франков, он принял меры предосторожности: засыпал или отравил загородные колодцы и увел стада с окрестных пастбищ в безопасные места. Затем он приказал всему христианскому населению города, православным и еретикам, уйти за стены. Евреям, однако, разрешили остаться внутри. Это был хитрый ход. В X веке христиан в Иерусалиме было больше, чем мусульман, и, хотя из-за гонений, устроенных халифом аль-Хакимом, их число сократилось и хотя еще многие, включая большую часть православного духовенства, уехали вместе с патриархом в трудные времена после смерти Ортока, их оставались еще тысячи человек, бесполезных в качестве солдат, так как им было запрещено носить оружие, и ненадежных в бою с единоверцами-христианами. Более того, выдворение их за стены означало, что в осажденном городе нужно будет кормить меньше ртов. В то же время Ифтикар незамедлительно послал в Египет за помощью[83].
Даже если бы рельеф местности позволял это, у крестоносцев было недостаточно сил, чтобы окружить весь город. Они сконцентрировали внимание на секторах, где могли подобраться ближе к стенам. Роберт Нормандский занял позиции вдоль северной стены напротив Цветочных ворот (Ворот Ирода), а Роберт Фландрский — справа от него, напротив Ворот Колонны (Святого Стефана или Дамасских ворот). Готфрид Лотарингский занял участок от северо-западного угла города вплоть до самых Яффских ворот. Там к нему присоединился Танкред, который подъехал, когда армия уже заняла места, и привел с собой стада, захваченные по дороге из Вифлеема. К югу от него стоял Раймунд Тулузский, который через два дня передвинулся повыше, на гору Сион, поняв, что в долине он будет находиться слишком далеко от стен. Восточный и юго-восточный сектора остались без присмотра.
Осада началась 7 июня, в тот же самый день, как только крестоносцы прибыли под иерусалимские стены. Но вскоре стало ясно, что время играет на руку осажденным. У Ифтикара были хорошие запасы воды и провианта. Он был лучше вооружен, чем франки, а также не забыл укрепить башни мешками с хлопком и сеном, которые позволяли им выдерживать бомбардировку франкских патерелл. Если бы он продержался до тех пор, пока не подойдет армия из Египта, с Крестовым походом было бы покончено. Но, как бы ни был велик иерусалимский гарнизон, его еле-еле хватало для того, чтобы поставить людей на все стены. Крестоносцы со своей стороны вскоре стали испытывать трудности с водой. Меры, принятые Ифтикаром, оказались весьма эффективны. Единственные доступные для осаждающих источники чистой воды находились близ Силоама под южными стенами и хорошо простреливались из города. Чтобы пополнить запасы воды, франкам приходилось проделывать путь примерно в 6 миль (около 10 км), а то и больше. Зная это, гарнизон высылал небольшие отряды, которые устраивали засады на тропинках к источникам. Множество крестоносцев и паломников погибло в этих внезапных нападениях. Продовольствие тоже начало подходить к концу, поскольку рядом с городом раздобыть было нечего. Жара, пыль и отсутствие тени добавляли франкам неудобств, ибо они явились из стран с более прохладным климатом и многие носили доспехи, не подходящие для иудейского лета. Им было ясно, что они не могут позволить себе долгой осады, а должны быстро взять город приступом.
