стремительным оно было.
Два лучших стрелка в этом дерьмовом месте.
Выстрелы слились в один, и мы оба не промахнулись.
Мое левое плечо пронзила резкая боль, и рука, как плеть упала вдоль тела. Но и Гарри отлетел назад прямо на камни — пуля попала ему в корпус, пройдя насквозь и отбив кусок сталагмита позади. Его оружие отлетело чуть в сторону. Ствол револьвера слегка дымился.
Как бы мне сейчас пригодилась помощь Сэма и Бэнкси, но оба заместителя выбыли из игры надолго, если не навсегда. Я так и не понял, уцелели они или нет. И Лилу до сих пор пребывала в коматозном состоянии, не подавая видимых признаков жизни.
Я был один против Гарри.
Но сейчас, когда я мог его видеть, наши шансы уравнялись. А стрелок он был, как оказалось, не самый быстрый. В его случае все решала невидимость, а потеряв ее, он потерял и преимущество.
И все же меня он подранил, причем знатно.
Боль пульсировала в плече, благо, револьвер я держал в другой руке.
«Добить, добить, добить!» — я уже не понимал, мои это мысли или неизвестного собеседника, но в любом случае, они сходились с моими планами.
Я медленно пошел вперед, взглядом фиксируя Гарри, револьвер которого валялся слишком далеко — не достать.
Он был жив и в сознании.
Мое улучшенное снайперское зрение показывало, что пульсирующая рана постепенно приобретает нормальный цвет и оттенок, быстро затягиваясь. У него что, регенерация?
Думаю, дай я ему минуту-другую, и Гарри восстановился бы достаточно, чтобы продолжить схватку. Многое хотелось мне узнать. Вопросов было больше, чем ответов, но когда выбор стоит: жить или умереть, то это, собственно, и не выбор вовсе.
Гарри потянулся за своим револьвером, и двигался он куда быстрее, чем я предполагал. Успел слегка восстановиться? Но я держал его на мушке и медлить не стал.
Выстрел, выстрел, выстрел, выстрел!..
Три пули: в живот, спину, бок — куда попало. Последняя — в голову. Контрольная.
Гарри раскинул руки, не дотянувшись до оружия какие-то сантиметры. Теперь точно мертв, сомнений быть не может.
Я тяжело вздохнул, этот день был очень долгим и все никак не заканчивался.
«Молодец!» — голос в моей голове вернулся. Шизофрения, честное слово!
«Кто ты?» — спросил я.
«А разве ты еще не догадался?» — насмешливо ответил голос.
Конечно, мать твою, я догадался, но хотелось бы получить подтверждение своим мыслям, иначе казалось, что я потихоньку схожу с ума. А, может, так оно и было.
«Камень?»
«Зови меня так, — согласился невидимый собеседник. — Это имя не лучше и не хуже других, которыми меня называли».
«Ты обладаешь разумом?»
«А разве это не очевидно? — удивился Камень, и тут же добавил: — Впрочем, умение вести диалог еще не признак ума».
Только доморощенного философа мне и не хватало. Видно, Камню было скучно в его вечном одиночестве и он был не прочь поболтать. Вот только ни Гарри, в его стремлении подчинить Камень, ни Лилу ему в собеседники не сгодились. А я, получается, сгодился. И чем, интересно, я ему приглянулся?
А главный вопрос: как мне вытащить сознание Лилуйи, слившееся с Камнем? Он подавил ее личность, захватил и полностью заглушил, и теперь, ведя с ним беседу, я не слышал даже отголоска ее мыслей. Но оставлять девушку вот так в пещере в беспомощном состоянии я точно не собирался.
Поэтому, пришлось продолжить наш разговор.
«Что с ней?» — я мотнул головой в сторону лежащей на полу Лилу, не будучи уверенным, что Камень увидит мой жест.
Но он увидел, точнее, почувствовал своими рецепторами, которых у него, как я догадался, было множество.
«Она пыталась подчинить меня своей воле, но у нее не вышло».
«Я могу забрать ее, и мы уйдем?»
«Нет, друг мой, боюсь, отсюда вообще никто не уйдет…»
Вот, значит, как? Не хочешь по-хорошему? А по-плохому я ничего ему не могу сделать, у меня даже динамита больше не было, весь истратил в пещере со змеями.
«Ты меня остановишь?»
«Я прикажу моим слугам перекрыть все выходы. Вам не выбраться. Их слишком много».
Тварей своих на помощь позовет, понятно. Ситуация, и правда, дерьмовая.
Раздался приглушенный стон и Мур зашевелился.
Живой!
Кровь из его раны больше не текла, он успел остановить ее, туго перетянув шею платком и при этом умудрившись не задохнуться.
А вот Сэм все так же лежал без движения, и ни о чем хорошем это не говорило.
— Шериф, помоги…
Бэнкси шатало, ему требовалась опора — костыль или чужое плечо, он был слишком слаб, потеряв много крови.
«Бесполезно, — в интонациях Камня не было ни сочувствия, ни торжества, лишь простая констатация факта. — Он уже мертв».
Это мы еще посмотрим!
Во мне внезапно пробудилась дикая злость. Чтобы какая-то чертова каменюка указывала, кому жить, а кому умереть? Не бывать этому!
Я подбежал к Муру, морщась от собственной боли в плече, но моему заместителю было куда хуже. Бледное от потери крови лицо, кровь на теле и одежде, но взгляд все такой же боевой. Этого человека болью не сломать. Наверное, поэтому он и был заместителем шерифа в городе, где смерть приходила настолько внезапно, что и охнуть не успеваешь. Впрочем, со мной в качестве начальника ему повезло еще меньше.
— Цел?
— Жить буду, — Бэнкси даже попробовал улыбнуться, но получилась лишь оскаленная гримаса боли.
— А Сэм?
— Совсем плох, но вроде еще трепыхается…
Это была хорошая новость. Я уж думал, что Сэма мы потеряли, а если он жив, то всегда остается шанс на лучшее.
Я подвел Мура к постаменту, на котором был водружен Камень, и посадил его там, прислонив спиной к предмету всех наших бед. Камень никак не отреагировал на подобное действие, он временно умолк и, как видно, наблюдал за происходящим.
Потом я подошел к Сэму. Тот тяжело дышал, держась за живот, и посмотрел на меня, словно прощаясь. Нет уж, так просто мы с тобой не расстанемся, друг!
Я взглянул на него в снайперском режиме, а потом сделал максимально возможное увеличение. До этого момента я ни разу не применял функцию таким образом. Надо же, сработало!
Перед моими глазами пульсировали кровотоки, проходящие через его тело. Они подпитывали внутренние органы. Так, что тут у нас: сердце — бьется ровно, легкие — чистые, печень — тут, хм, кое-что не в порядке — увеличенная, но это понятно, учитывая то количество «Колотушки», которое поглощали мои заместители.
