совсем стал плоским, зато грудь округлилась так, что глаз не оторвать. И пахла она невозможно вкусно. Я попробовал на вкус ее всю, теряя сцепку с реальностью. Мне нравилось, как туманит мозги от звериной одержимости и как заставляет чувствовать по-новому. Как же долго я от этого отказывался… Но теперь пришло время насладиться чувственным наслаждением в полной мере.
Подумать, ставить метку или нет, не довелось. Как и спросить… Мы с Яной оба потеряли голову, возвращая нашей спальне жизнь. Теперь она наполнилась не только прежними звуками — ее стоном, криками и жарким дыханием, — но и новыми. Я не отказывал себе в голодном зверином рычании, давая понять своей женщине, как сильно я по ней скучал. И заставлял ее отвечать не менее страстно. Яна хваталась за мои плечи и дышала загнанной зайкой, но я не давал передышек, с трудом осознавая степень собственного голода, который сдерживал мой зверь…
То, что я поставил Яне метку, оба осознали, только отдышавшись и придя в себя.
— Ян, больно? — прохрипел я, откидывая мокрые волосы с ее шеи.
— Нет. Я не поняла даже… — слабо выдавила она. — Игорь, а нам так можно? Малышу ничего не будет?
— Нужно, — усмехнулся я, упираясь ей мокрым лбом в затылок. — А еще нам нужно все же доехать до моего дома за городом.
— А зачем? — насторожилась она
— Затем, что тебя там никто не услышит, — усмехнулся я плотоядно и сгреб свою зайку в объятья.
Эпилог
Мама носилась по кухне заведенным веником, суетясь с обедом. Отец помогал, чего я за ним вообще раньше не замечала.
— Игорь, накладывайте побольше. И Яне тоже, — командовала мама. — Вы же следите, чтобы она питалась нормально? Ей сейчас это так нужно.
— Мам, — укоризненно глянула я на нее в десятый раз. — Мы взрослые.
— Взрослые! — всплеснула она руками. — Доработались до ручки оба! Я же вижу — осунулись, бледные… И чуть не расстались!
Игорь усмехнулся мне на ухо и покрепче прижал к себе:
— Все будет хорошо, Надежда Антоновна, мы проследим теперь друг за другом.
— А сердце Яны? — неожиданно подоспел отец с неуклюжей заботой. — Ей не противопоказано?.. Ну… беременность?
— Может сказаться только на поздних сроках, но прогнозы благоприятные, — ответил Игорь на медицинском языке.
— Пап, все под контролем, — перевела я. — Женщины с моим диагнозом рожают нормально.
Было забавно, как родители пытались показать Игорю, насколько они меня любят и знают. Только они не знают ничего уже давно, а теперь вообще оторваны от моей реальности. Но страшно мне не было. Я привыкла к самостоятельной жизни и страдать от того, что они понятия не имеют, что мой жених — оборотень, а их внук будет не совсем человек, не собираюсь.
Единственное, что меня расстраивало — я не могу рассказать всего Маше. Вот с кем бы я точно поделилась. Мне ее не хватало. И хоть она оставалась рядом, то, что я от нее многое скрывала, охладило наши отношения. А может, она просто давала мне время вернуться к Игорю. Но я буду стараться остаться с ней теми друзьями, какими мы были, несмотря ни на что. Она стала моей семьей и единственной поддержкой, которая была так необходима в тяжелые времена.
— А Никитка поправляется, — улыбнулась мама. Она, наконец, уселась за стол и, подперев голову рукой, разглядывала нас с Игорем. Но вдруг спохватилась: — Я не рассказывала же! Оля не призналась, но папа говорил с главой хирургии. Мы же отчаялись совсем! А оказалось, появился какой-то хирург, который вдруг сделал операцию бесплатно! Но кто он, нам так и не сказали. Объяснили только, что есть такая практика.
— Да, такая практика есть, — дипломатично подтвердил Игорь.
— И вы тоже так оперируете? — с интересом спросила мама.
— Бывает.
— Повезло как… — машинально протянула я, стараясь не посмотреть на него в этот момент.
Наверное, у моего мужчины были причины, по которым он так поступил. И прооперировал втихаря, и мне не сказал. Его право. Хочет остаться неизвестным хирургом — пусть. А у меня еще будет время отблагодарить его за это.
И то, что у него внезапно зазвонил мобильный, уже почти не дернуло нервы. Потому что Князев Игорь Андреевич прежде всего востребованный хирург. И мне придется свыкнуться не столько с его зубами и хвостом, сколько с тем, что в любую секунду его у меня отберет какой-нибудь очередной вызов на срочную операцию.
С «хвостом», кстати, я уже почти свыклась. Игорь показал мне себя в другой своей ипостаси, и я не умерла от ужаса. Хоть погладить так и не поднялась рука. Но все у нас впереди…
— Понял, выезжаю, — лязгнул металлом его голос, и я поднялась с его коленей.
***
— Князев, у меня на столе твой брат. Пулевое. Очень близко к сердцу. — Голос Ивы дрожал.
— Понял, выезжаю.
Я, кажется, даже не извинился ни перед кем. Коротко констатировал необходимость срочно уехать и направился к двери.
— Я с тобой, — бросилась Яна за мной. — Мам, пап, пока!
— Простите, — спохватился я уже у дверей, и вместе мы спустились к машине.
Секунды врезались в мозг острыми лезвиями. Я слышал рев своей тачки и дыхание Яны рядом. А еще — чувствовал ее ладонь на колене, и это не позволяло потерять сцепку с собственной реальностью. То, что эта реальность вдруг ударила так болезненно, стало неожиданностью. Как и тогда, когда я несся к матери.
Все будто повторилось…
В мыслях мелькали обрывки нашей последней встречи с братом. Его взгляд. Его слова. И боль. Я чувствовал ее сейчас так явно, что, похоже, снова не смогу себя простить за то, что мы стали чужими. Я же видел, что он, в отличие от меня, не нашел причину справиться с потерей.
А теперь у него может уже не быть на это шанса…
____________________________________________________________
Новая книга уже на сайте!
https:// /ru/book/moi-byvshii-pacient-b467453
— Князев, у меня на столе твой брат. Пулевое. Очень близко к сердцу…
Он уже ответил, что выезжает, а я впала в ступор, слушая гудки в трубке. Сердце скакало в горле, руки тряслись
