секретной связи
– Конфликт между Сенатскими, Ольговичами и Модестом вскрылся. Ермолов теперь всё знает о покушении на свою семью.
– Он в курсе про нашего человека в интернате?
– Нет. Ему сейчас не до этого. Мощный прокол образовался в Перми.
– И?
– Всё под контролем. Наши учёные ожидали повторного появления в этом месте.
– Дальнейшие планы?
– Смотрим по обстоятельствам. Главное, что Модест согласился работать на нас, – улыбнулся Пётр Петрович Орлов. – Самый богатый человек планеты теперь с нами. С Державниками.
Сквер недалеко от дома Ермолова
Хорошо, что я не успел загрузить себя очередным моральным выбором по катапульте. Нельзя бросать друзей, Берту и Талгата. Нельзя бросать Малахита. Он всё ещё собирается убить меня, он действует в интересах Общества. Но они спасли нас. Можно, конечно, спасти катапультой Гимаева с Пермяковой. Но я не знаю, как вырубить Талгата. Боярин по своей воле внутрь не полезет. Не станет бросать меня здесь. Берта тоже. В общем, я не успел принять решение, о котором жалел бы всю жизнь, потому что услышал голос, усиленный через мегафон.
– Наклон на семь градусов, три минуты и шесть секунд. Двойная интенсивность. Предохранитель на четыре километра. Включайте, Аркадий Леопольдович.
Чёрт, откуда голос? Я огляделся. Чуть правее нас на огороженной стройке возвышался башенный кран. Я помнил его ещё по первой нашей встрече с разведчиком. Обычная стройка, обычный кран. Но в этот раз он повернул стрелу в сторону сквера. Раздался гудок и в месте, где должен был висеть груз, замигал огонёк. Простенький зелёный огонёк.
Потусторонних тварей моментально притянуло к проколу, откуда они появились. Охотники прижимались друг к другу, как в час-пик в переполненном метро. Невидимая сила как будто засосала их в цилиндр, образованный вокруг прокола. Тех, кому не хватило место внизу, подбрасывало наверх. Через несколько секунд перед нами предстала сюрреалистическая инсталляция. Невидимая сила удерживала цилиндр из трёхсот тел. Он возвышался над сквером на высоту девятиэтажного дома.
– О, Модест Альбертович! Я так рад с вами познакомиться!
Ко мне семенящей походкой подбежал низенький человек лет шестидесяти. Лысый, сморщенный и очень подвижный.
– Примите соболезнования, – смутился он. – Я считал Альберта своим близким другом… Мы вместе работали над редуктором. Такая утрата. Такая утрата, – он помолчал не более трёх секунд и продолжил с прежним восторгом. – Вы только посмотрите на это! О, не волнуйтесь, потусторонние твари полностью обезврежены. Редуктор, скажу я вам… Это такой уникальный механизм… Смотрите, Модест Альбертович, сейчас они… Видите?!
Какая-то внутренняя сила неожиданно разорвала тела на куски. Но вместо того, чтобы забрызгать нас кровью, весь напор ушёл в небо. До сих пор огороженный невидимым цилиндром. После чего из прокола начало исходить интенсивное свечение. Оно освещало небо и уходило вверх на огромную высоту.
– Работает! Работает! Этот редуктор бесподобен! – суетливый мужичок захохотал в голос. – Видите, теперь из прокола бьёт энергия. Она катастрофически мощная! К сожалению, пока энергия потустороннего мира работает вхолостую, обогревая небо. Небо, хи-хи. Обогревает небо. Хи-хи. Смешно, да? – мужичок похихикал в кулачок и продолжил. – Но, уверяю вас. Скоро, совсем скоро… Ох, простите. Не успел представиться. Карась Аркадий Леопольдович. Помощник вашего отца. Мы, кстати, с вами дальние родственники. Нам нужно обязательно встретиться за чашкой крепкого чая. Вы любите чай, господин Ермолов? Я обожаю! Знаете, люблю заваривать…
– Аркадий Леопольдович!
Услышав строгий голос, мужичок моментально замолчал. К нам подошёл кольщик. Он осмотрел сквер, убедился, что все охотники и держатели мертвы, после чего в упор посмотрел на Малахита.
– Общество! Уходим! – отдал приказ Юра.
Бойцы моментально послушались лидера и расселись по машинам.
– Модест Альбертович, завтра в полдень на набережной у ротонды, – обратился ко мне Малахит. – Будет регальный нотариус.
– Конечно, Юрий. Я приду.
Кольщик проводил Малахита взглядом, после чего рукой показал нам на машину.
– Ребят, мне кажется, что этот автомобиль доставит нас в интернат, – понял я приказ немногословного кольщика. – Оставим дальнейшую работу властям. Я бы с удовольствием обработал раны, принял душ, поел и обсудил события сегодняшнего вечера. А вы что думаете?
– Модест, я подарю тебе фамильную саблю Гимаевых, – ответил Талгат, – если хотя бы одни сутки проведу с тобой, ни с кем не подравшись, и не оказавшись на грани гибели.
– А я девушка безродная, – добавила Берта, – поэтому, если это случится, то испеку торт. Только не обещаю, что не добавлю в него слабительного, чтобы пригвоздить твой зад на сутки к унитазу. Потому, что я, как и Талгат, в конец задолбалась спасать тебя.
– Ребят, я вас тоже люблю, – улыбнулся я.
В одном из магических бункеров
– Мы не смогли с вами связаться, поэтому я решил отдать Модесту его друзей и выторговать нам сутки, – произнёс Юлий Панкратов.
– Правильное решение.
– Времени хватило, чтобы эвакуировать девочку на новое место. К тому же мы восстановили доступ к этому бункеру.
– Похвально.
– Ждем дальнейших указаний.
– Связь со мной временно прекратится. Теперь все решения будете получать от моего нового заместителя. По сути, второго человека в нашем благородном обществе, которое враги прозвали дурацким словом «Сенатские». Все вопросы через человека, кто лучше всех на планете владеет магией подчинения разума. Позвольте ещё раз представить. С глубоким уважением, прошу любить и полностью подчиняться. Боярыня Ирина Яновна Шклярская.
