Чтобы спекулянту было хорошо на рынке, на нем должны быть не только спекулянты.
Иначе это клинч, где в пределе не зарабатывает уже никто, ибо не у кого: спекуляция — это всегда вопрос отъема чьих-то денег, и успешность охоты сводима к наличию кормовой базы. Мелкие обычно наживаются за счет крупных: трендовики подъедают за инвестором, ХФТ-шники за трендовиком.
Нет стратегии, работающей всегда, везде, на любом инструменте. Найти такую стратегию означает примерно то же самое, что создать вечный двигатель: это не патентуется, это лечится.
Мы помним, на рынке можно заработать, пока там светит солнце неэффективности. Как любое солнце, оно стремится к тому, чтобы погаснуть. На наш век, вероятно, его хватит. Можно даже сказать: мы сами гасим это солнце, греясь в его лучах. На первый взгляд, это поэтическая чушь, но… вообще-то довольно точное определение того, что происходит с рынком на большом фрейме.
Любому следующему поколению заработать на бирже сложнее, чем предыдущему.
Какие-то крошки с этого стола, вероятно, можно будет смести всегда. Вопрос, оправдают ли эти крошки усилия по их добыче?
Отсюда, кстати, следует бесполезность почти любых классических учебников XX века. Они писались при свете другого солнца. Когда-то, возможно, книжки Ларри Вильямса вполне хватало, чтобы заработать. Но у нас нет машины времени для путешествия в этот благословенный палеозой. Честно говоря, под сомнением — по крайней мере для крупнейших развитых рынков — уже и Грэм с Баффеттом. Хотя там, конечно, более вечные ценности.
Но что значит «на рынке стало сложнее заработать»? Это означает, что упал размер призового фонда за скилл. И это касается не только спекуляций, но и активного инвестирования. Увиденное с другой стороны, то же самое означает: на рынках стали меньше терять. Ведь чья-то прибыль — это всегда чья-то убыль, по-другому никак.
Конечно, при желании потерять у вас это получится всегда, на любом рынке, в любом масштабе. Но в целом рынки стали умнее. На них стало больше знания. Например, из практики США: не имеющие никакого знания усвоили единственное, что могли, — знание о своем незнании. Это повысило их шансы, они массово ушли в индексные пассивные фонды. Выбрав игру на ничью, они снизили размер призового фонда. Можешь играть в вэлью-стиле, можешь в тренд-стиле — у них ты уже не заберешь ничего.
Как выглядел бы рынок, на котором остались только профессионалы? Как рынок, на котором, сверх самого рынка, не может заработать никто и никак. Все встали в оборонительную позицию, прикрыли риски. Кто-то хочет заработать, переходит в атаку, открывается — облом. Он ничего не выиграл, в худшем случае даже подставился. Можно сдавать роботов в музей и расходиться по домам. Точнее, по пассивным фондам.
6.5. Танцы с числами. — Проценты, а не рубли. — Умножение на риск. — Дайте время. — Жестче, чем бокс. — Какая зарплата у картежника?
Вопрос «сколько можно заработать трейдингом?» бессмысленный и беспощадный. В тех контекстах, где мне его задавали, разумного и удовлетворяющего ожидания собеседника ответа не было. Здесь дело именно в ожиданиях. Спрашивали люди, далекие от темы. Они ждали услышать некое число. Затем они, вероятно, сравнили бы это число с какими-то другими доходами. Своими, некими средними, идеальными. На основании сравнения у них возникло бы некое представление, стоит ли этим заниматься и как к этому относиться.
В таком ожидании неправильно все. Чтобы получить хоть какой-то осмысленный ответ, нужно внести коррективы в вопрос.
Вот форма, в какой его как-то задали. «Ну, сколько в месяц на карточку-то капает?» Спрашивал человек неглупый, но далекий от темы настолько, насколько от нее может быть далек неглупый человек. Что-то капает на карточку, непременно раз в месяц и заранее примерно понятно, сколько. Вот столько в среднем получает учитель, столько стоматолог, столько трейдер. Как будто у трейдеров все как у людей.
Во-первых, нет дохода как такового. Есть прошлая доходность на капитал и на ее основании какая-то (лишь прогнозная) доходность на будущее. При этом абсолютная цифра больше зависит от размера капитала, чем от твоего мастерства. Давайте назовем цифру, близкую сегодня к средним доходам по стране. 500 000 в год. Успешный ли игрок за этим стоит? А черт его знает. Если это доходность на 1 млн, то это крепкий, сильный игрок. Если же на 10 млн, то лучше бы обычная бабушка положила эти деньги в обычный банк. Если там было 100 млн, то это выпирающая отрицательная доходность, и на ее фоне рейтинг УК «Бабушка-Финанс» взлетает до небес.
Скажите, а 50 млн за год — это хорошая доходность? Ну вот, правильный ответ очевиден сразу. «Хрен его знает». Если это доходность на миллиард, то так себе. А 100 000 рублей за год — это как? Если это доходность на изначальные 50 000, то это 200 % годовых. Но если результат требовал каждодневного усилия, возможно, стоило заняться чем-то другим. То есть как управляющий активами человек гениален, а как управляющий самим собой — нет. Отсюда, кстати, следует грустное правило, что трейдинг — это джентльменский клуб с пороговым входом. Чтобы им заниматься не только интересно, но и экономически интересно, нужен миллион рублей. Хотя бы. Иначе хождение на обычную работу принесет, наверное, больше денег (впрочем, всегда можно заниматься биржей как хобби, причем обычное хобби отнимает деньги, а здесь наоборот).
