Глава 15
Джеймс Стюарт был в бешенстве.
Его разговор с Рованом происходил не при королевском дворе: брат шотландской королевы под любыми предлогами старался не появляться там, даже если получал приказ явиться.
— Я в отчаянии, — говорил Джеймс. — Моя сестра приехала сюда с самыми лучшими чувствами и намерениями. Она заботилась о стране. Ей удалось очаровать народ и заслужить его уважение. А теперь она как будто забыла все, чему научилась из политики и искусства управления. Она просто сошла с ума.
Рован молчал. Ужас, как тяжелый груз, сковывал душу. Видеть такой разрыв между королевой и ее сводным братом было не просто печально — это было жутко.
Ему не пришлось отвечать. Джеймс, жестикулируя, продолжал говорить без остановки.
— Этот молодчик воспитан в Англии, и он всего лишь слуга Елизаветы. Его мать думает, что имеет право на английскую корону, а если она женит своего красавчика сынка на Марии Шотландской, вся семья еще больше задерет нос.
— Елизавета недвусмысленно заявила, что не благословит этот брак, — сказал ему Рован.
Джеймс покачал головой:
— Идите к Марии и посмотрите сам. Она просто потеряла разум. Уже планирует свадьбу.
— А вы на свадьбе не будете? — спросил Рован.
— Нет, не буду! — гневно воскликнул Джеймс. — Она отдаст страну родителям этого мальчишки — графу и графине Леннокс. А я говорю вам, что наши лорды с этим не согласятся.
— Но они могут согласиться потом. Если от этого брака родится наследник престола, шотландцы объединятся вокруг Марии — все равно, нравится им муж, которого она выбрала, или нет.
— Она уже именует его королем, хотя этот титул должен утвердить парламент или тайный совет, — раздраженно Джеймс.
— Вы и королева должны жить в мире друг с другом. Обязательно, иначе в стране будут новые междоусобицы.
— Я не желаю смотреть, как моя сестра отдает в чужие руки королевство нашего отца, — откровенно сказал Джеймс. — Вы должны пойти к ней с моими письмами.
Вот каким образом Рован оказался в Эдинбурге на свадьбе королевы Марии и Генри Стюарта, лорда Дарнли.
Он заметил изменения при дворе Марии. У нее теперь был новый секретарь, итальянец по фамилии Риччо. Все ее дорогие Марии по-прежнему состояли в ее свите, но рядом с ними появилось несколько новых молодых француженок и юных знатных шотландок.
Его даже не пригласили к королеве до свадьбы, которая состоялась на следующий день после его приезда в часовне Холируда. Но по крайней мере, ей были переданы письма Джеймса.
Королева венчалась не в белом платье, как положено по традиции, а в черном, с большим капюшоном. Этот наряд, конечно, был элегантен и удобен, но ясно показывал, что она вступает в брак как вдовствующая королева Франции. С испугом и смятением Рован смотрел на то, как Мария и Генри Стюарт дают друг другу брачные клятвы. До сих пор он думал, что знает Марию. Она была страстной, решительной, глубоко верила, что рождена быть королевой и имеет право властвовать. Как она могла влюбиться в человека с такой мелкой душой и позволить ему управлять собой?
Рован говорил себе, что не имеет права судить Марию. У него даже мелькнула шутливая мысль, что Мария могла влюбиться в Дарнли просто потому, что тот примерно на дюйм выше ее ростом. Избранник королевы был невероятно хорош собой, строен и, как говорили все, умело владел двумя самыми любимыми искусствами Марии — охотой и танцами.
Но что-то в нем беспокоило Рована. Дарнли был слишком хорош собой и слишком молод. У него не было сильного характера, за который шотландцы могли бы горячо полюбить и принять его как короля.
Вскоре после свадебной церемонии королева сняла свой элегантный черный вдовий наряд, и начался праздник. Рован наконец смог заговорить с королевой, когда вел ее в танцевальный зал.
Мария была вне себя от радости. Ее первый вопрос был не о государственных делах. Она спросила другое:
— Разве он не идеал принца, лорд Рован?
Рован не хотел лгать Марии и ответил:
— Ваша милость, видеть вас такой счастливой — это, без сомнения, чудесно.
Ее лицо искривила странная гримаса.
— Она завидует, вот и все.
— О ком вы, ваша милость?
— О Елизавете. Она не хочет выбрать себе мужа и как раз поэтому не может смириться с тем, что другая государыня может сделать это и при этом по-прежнему выполнять свои обязанности. Скажите мне, как идут дела у Гвинет? Полагаю, что хорошо. Мэйтленд сказал мне, что моя кузина считает ее очаровательной и честной. Мне нужно, чтобы Гвинет оставалась при ней и продолжала поддерживать меня, особенно если мы с моим дорогим мужем родим наследника. В этом случае Елизавета будет просто обязана признать меня наследницей.
