уже задерживалась на двадцать минут. «Девушкам свойственно опаздывать»,— такой мыслью успокаивал себя Дима.
Прошло ещё десять минут, кино начнётся ещё через полчаса. «Что такое, Дима? — заговорил Максим,— не оценила дамочка твоей смелости?».
— Подождём ещё,— прошептал он.
С каждой минутой тревога внутри мужчины нарастала, а вместе с ней он ощущал, как крепнет Макс, ещё чуть-чуть — и он завладеет зрением. Как хорошо, что он успел взять таблетки. Дима сунул руку во внутренний карман пуховика и убедился, что флакон с лекарством на месте. Он позвонил Оле трижды, но телефон был недоступен. Наступило время сеанса, а девушка так и не появилась. Дима отдал букет старушке, сидевшей неподалёку от ТРК, и направился домой. Погода была морозной, шёл небольшой снег.
«Ну и как тебе кино? — снова заговорил Максим в глубине его сознания,— понравилось?».
— Заткнись, оставь меня в покое хотя бы сейчас.
«Очередное влагалище не посчитало нужным с тобой встретиться»,— Максим не отставал.
— Закрой свой рот! Может, у неё какие-то дела?
«Знаешь ты, какие у неё дела и причины,— Максим продолжил после небольшой паузы,— не знаю, как ты, но мне не нравится, что кто-то позволяет себе вытирать ноги об кого-то из нас двоих».
Дима понял, что пора пить таблетки, иначе быть беде. Он вынул флакон, открыл его, снежинки пролетали мимо, а про перчатки совсем забыл. Опрокинул пузырёк на раскрытую ладонь, но оттуда ничего не выпало. Внутри мужчины всё резко похолодело. Таблетки во флаконе кончились, а новые он насыпать забыл.
* * *
Испуг в глазах Димы сменился радостью в глазах Максима. Он улыбнулся, закрыл флакон и убрал его обратно.
— Мне сегодня везёт. Прогуляюсь-ка, воздухом подышу.
Максим шёл по Гаккелевской улице на юг. Кто-то из прохожих обсуждал надвигающуюся эпидемию нового коронавируса, но мысли тёмной стороны похоронщика были далеки от всего этого.
Его взгляд заметил что-то знакомое. По другой стороне улицы двигалась та самая Оля. Она шла, погружённая в собственные мечты, и улыбалась. Это вызвало ярость у Максима. Он осмотрелся: неподалёку находился строительный магазин. Макс проследил за девушкой: она зашла в продуктовый. Сам же направился в строительный. «Судьба — такая сука!..» — прошептал он.
Он был на кассе уже через пятнадцать минут. Кассир пробил его товары: три метра хозяйственной верёвки, топорик, нож, отвёртка, пара перчаток и респиратор с двумя фильтрами. Продавец удивился, увидав последний товар.
— Хороший респиратор. У самого такой был.
Максим ухмыльнулся.
— Ещё бы. Коронавирусная инфекция надвигается, Италия уже на карантине, надо подготовиться, а то мало ли…
Кассир пожал плечами и сложил товары в пакет. Тёмная сторона похоронщика рассчиталась с ним наличными и пошла на улицу. Он перешёл дорогу и заглянул в продуктовый. Интересующая его девушка в этот момент рассчитывалась на кассе. Она купила куриное филе, овощи и бутылку шампанского. Ей сегодня явно не до Димы.
Макс дождался, когда Ольга покинет магазин, и последовал за ней. Девушка прошла во двор через арку, там Макс надел респиратор, он старался держаться от неё на расстоянии семи метров. Когда она подошла к своей парадной и стала искать ключи, тёмная сторона похоронщика притаилась за облетевшим сиреневым кусом. Оля зашла внутрь, он поймал дверь и зашёл следом. У лифта он надел капюшон и прошёл к самой его стенке.
— Вам какой этаж? — спросила девушка.
— Езжайте,— ответил Макс равнодушным голосом,— мне высоко.
Оля вышла из лифта на нужном ей этаже и принялась открывать дверь. Максим не торопился уезжать. Когда девушка вставила нужный ключ в нижний замок входной двери, он остановил закрывающийся лифт и прямым ударом по черепу лишил девушку чувств, она не успела издать ни единого звука. Злодей открыл дверь и занёс девушку внутрь, заботливо закрыв за собой.
Ольга жила в квартире-студии. Максим сначала положил её на диван. Он не боялся, что кто-то из соседей мог увидеть его в дверной глазок. Никому нет никакого дела до чужого горя, как в любом крупном городе. Тёмный похоронщик отнёс два пакета,— свой и её,— на кухню, а потом взял там стул и вернулся назад. Он снял пуховик и усадил бессознательную девушку на стул и купленной им верёвкой связал руки у неё за спиной. Макс осмотрелся: живёт она одна, это уже хорошо, но она кого-то сегодня ждёт, это плохо… Ему нужен весь сегодняшний день и завтрашнее утро, и нельзя, чтобы кто-то мешал.
Максим набрал стакан воды из-под крана и плеснул им в лицо своей жертве. Оля открыла глаза, голова сильно гудела, и ей было трудно думать. Постепенно картина последних минут восстановилась, и она пришла в ужас, осознав, что сидит у себя дома, привязанная к своему же стулу. Преступник стоял перед ней и смотрел на неё, его лицо было скрыто респиратором.
— Кто вы такой?! Что вам надо от меня?
— Я советую тебе успокоиться, Оля. Чем больше ты нервничаешь, тем меньше позитивных мыслей тебя посетит.
Он разложил перед ней свои инструменты: нож, топорик и отвёртку. Оля уже не могла сдержать слёзы от страха.
— Сейчас ты очень честно делишься со мной своими планами на вечер,— продолжал преступник,— и мы будем вместе их корректировать. И не вздумай мне лгать, я ложь очень быстро просекаю. Иначе познакомишься с одним из моих друзей,— он указал на инструменты,— поближе. И тебя не посетят позитивные мысли. Всё ясно? — он вытер ей слёзы ладонью.
Ей ничего не оставалось, кроме как кивнуть.
ПХ. Глава 12
Максим взял телефон девушки, она назвала ему пароль для разблокировки. Затем темный похоронщик нашёл нужное ему имя.
— Сейчас я его наберу, а ты скажешь, что ничего сегодня не получится. Не вздумай никак просигнализировать, иначе…
— Растеряю все позитивные мысли, знаю,— ответила Ольга.
— Ну вот, хорошее настроение потихоньку возвращается, это просто замечательно!
После нескольких гудков друг Оли ответил ей. Она сообщила, что на сегодня всё отменяется и сообщила, что потом всё объяснит. Мужчина на другом конце провода не стал задавать лишних вопросов и спокойно попрощался с девушкой.
— Надо же, какая ты хорошая артистка, даже я тебе почти поверил,— сказал Максим.
— Зачем я вам понадобилась?
Максим отвёл взгляд, немного подумал, формулируя свою мысль, затем ответил.
— Понимаешь, ты обидела близкого мне человека. Но… То, что я сюда пришёл — это только моя инициатива. Он не в курсе.
—
