результатов.
— Москва наседает? — Понизив тон, спросил Марш.
— Не то слово.
Стены кабинета огласил звонок на телефон Владимира.
— Да, — ответил доктор спустя секунду.
— Алло, Владимир, это Марго.
С тревогой переглянувшись с Артуром, сотрудник произнёс:
— Добрый день, а вы разве не должны находиться на реабилитации?
— Всё так. Есть один вопрос, который мне срочно нужно вам задать.
Зажав микрофон телефона ладонью, Марш встал из-за стола и прошептал:
— Я разберусь сейчас, и вернусь, ок?
Артур с полным пониманием на лице молча кивнул.
— И какой же у вас вопрос? — Поинтересовался Владимир, оказавшись в пустом коридоре.
— Бог имеет чувство юмора, или он серьёзный мужик?
В эфире послышался долгий усталый вздох.
— Марго, вы там в порядке? Бога не существует.
— А что же тогда создало всё это?
— Ну, не знаю, вселенная, может? — Марш эмоционально всплеснул свободной рукой.
— А разве это не одно и то же?
— Не говорите ерунды. Бог предполагает наличие сверхразума, которого нельзя постичь человеческим умом.
— Понятие Большого взрыва, как и процессы на квантовом уровне тоже нельзя уместить в уме. — Картаво парировала Марго. — Для человеческого мозга гораздо проще понять хитрое уравнение, описывающее принцип мироздания, а не сам принцип.
Доктор Марш облокотился на стену.
— Боже, как я хочу спать. — Протянул он, проводя рукой по измождённому лицу. — В чём ваша проблема, Маргарита?
— Просто я не понимаю, почему Вселенную и Бога разделяют. Так каков ваш ответ? Вселенная имеет чувство юмора, или это всё серьёзно?
Опустив руки, Марш повернул голову и увидел, как одна из ламп в конце коридора тревожно замигала. Протерев глаза, Владимир вновь вернул трубку к уху.
— Я готов принять любой вариант, — проговорил он, — но, если вся разумная жизнь является одной большой шуткой, то эта шутка видится мне несколько… жестокой что ли.
— Вот и я тоже думаю об этом, — на том конце провода послышались всхлипы, — знаете, я знала двоих лучших людей в этой жизни. И оба они исчезли, когда я училась в колледже Фонда.
Не обрывая связи, Марш двинулся по коридору в поисках кофейного автомата.
— Да? — Переспросил доктор. — И что же за люди это были?
— Ну, один из них был моим отцом. А вторая…
* * *
Гостиница «Морфей», два часа дня
Придорожный отель находился прямо у обочины Трассы 404. Участок дороги проходил по равнине, со всех сторон которую огибали непроходимые леса.
— Чудесное сооружение эта Трасса, не правда ли? — С благоговением в голосе сказал контрабандист Черкасов.
Они стояли на парковке перед гостиницей, прислонившись к старому «Москвичу». Купив внутри две чашки кофе, они не торопясь распивали его.
— Эти леса огибают всю долину, — прокомментировал детектив Могилевич, — могу предположить, что тут имеет место быть искажение пространственной геометрии.
Сделав глоток согревающего кофе, Григорий почтительно кивнул:
— Разумеется. Старый добрый эффект — если глянете в бинокль, убедитесь, что паттерн роста деревьев цикличен, и повторяет себя на протяжении всего горизонта. При этом, если вы захотите подойти к этому лесу, не имея спецтехники, то будете идти к нему целую вечность.
— Каков радиус пространства, доступного для перемещения? — Спросил Антон, помешивая сахар.
— На самом деле не очень большой. Километра два от Трассы. Вокруг таких вот автономных объектов, вроде «Морфея», — Черкасов указал себе за спину, — может, километров шесть или семь, но не больше.
Детектив хотел было узнать насчёт влияния Трассы на времена года, но вибрация во внутреннем кармане пиджака заставила отвлечься.
— Прошу прощения, — пробасил он в адрес контрабандиста, отвечая на звонок, — Да, Володь, алло.
— Привет, Антон, — голос Марша заставил сухие губы детектива растянуться в улыбке. — Ты как там?
— Да пока нормально, работаю. А ты чего так внезапно звонишь? Всё в порядке?
— Да я тут с одной подругой общался. Мы за близких заговорили, и… подумал тебе отзвониться.
Несколько секунд Могилевич молча разглядывал гравий под чёрными, покрытыми пылью, туфлями.
— Спасибо, Володь. — Сказал наконец детектив. — Я тоже очень ценю нашу дружбу. Как ты там? На Участок перевёлся, я слышал.
Голос Марша заметно повеселел:
— Ещё как, работаем в поте лица. Прикинь, меня тут про вселенную спрашивают.
— Неужели? — Посмеялся Антон. — И что спрашивают?
— Ну, вот как думаешь, вся вот эта жизнь может быть шуткой? Или всё серьёзно?
Пока Могилевич раздумывал над ответом, Черкасов открыл багажник автомобиля и что-то из него вытащил. Вернувшись к детективу, контрабандист молча протянул ему бинокль.
— Хорошие вопросы тебе задают, — отозвался Антон, прислонив к глазам бинокль. — Не знаю, как у остальных, а у меня сейчас всё довольно серьёзно.
— Расскажешь?
Не отрываясь от наблюдения, Могилевич прихлебнул напиток.
— Это вряд ли, — ответил он, причмокнув, — извини, у меня тут кофейные посиделки намечаются, вынужден откланяться.
— Ну, тогда на связи, — бодро ответил Марш.
Нажав кнопку обрыва связи, детектив вернул бинокль Черкасову.
— За нами идут из Фонда.
— Откуда такая уверенность? — Спросил контрабандист, заглядывая в бинокль. — А, ч-чёрт… теперь ясно.
При взгляде сквозь линзы, можно было разглядеть не только повторяющийся узор чащи, но и то, что из этой чащи уверенно выходил отряд вооружённых людей в броне МОГ.
— Кроме того, — пожал плечами Могилевич, — мне только что звонил один хороший друг. Очевидно та сотрудница, которую я попросил связаться с Вечным, раскрыла ему тайну моего отъезда.
— Я догадывался о погоне, — признался Черкасов, — мои мониторы давно показывают, что за нами хвост.
— Что же вы не сбросили меня? — Резонно спросил детектив.
— Да у нас такие беседы с вами были интересные, — отмахнулся контрабандист, — как-то и неловко было.
Могилевич усмехнулся и залпом выпил оставшееся содержимое чашки.
— Вот и как понять, с какой стороны они движутся? Учитывая эффект оптической аномалии. — Пробасил он, сосредоточенно поправляя галстук.
— Да это неважно. У них с собой наверняка есть генератор полей Юма, или какой-нибудь очередной Челябинский пепелац, так что они доберутся сюда за пару часов. — Оторвавшись от бинокля, контрабандист посмотрел на Антона. — Что делать, знаете?
— Я-то знаю, — отмахнулся детектив, — мне
