и от нее, и от её мужа. А ещё лицевой стороной кулона была серебряная пластина с гравировкой. А камень находился с тыльной стороны, то есть был сокрыт от взглядов. Самое безопасное и сокрытое место на Земле — это не Шамбала, Грэгори… Это… эмм… — я пыталась подобрать подходящее слово.
— Это сиськи! — как всегда не стал миндальничать Адисон.
— То, что он похож на камень из твоего сна ещё ничего не доказывает. В мире множество похоже ограненных минералов, — Грэгори продолжал упорствовать.
— Погоди, — начала Тэя, — хочешь сказать, меня не просто так колбасило в музее?
— Ага. Похоже, что драгоценности уже привезли в музей, и они находились в хранилище. И ты почувствовала кулон, — сказала я.
— Таак… А с чего мне вообще его чувствовать? И почему Квентин не подал сигнал?
— Возможно, его все-таки что-то экранировало, вот ментал и не почувствовал, а на счёт тебя…Твое имя… И легенда о том, кому принадлежал кулон…
— Знаете, а ведь меня так назвала прабабка. Остальные хотели другое имя, но она настояла. И я помню, что в детстве она рассказывала мне, что в нашем роду принято называть девочек Тэя раз в несколько поколений. Я тогда подумала, что это какая-то блажь, и забыла эту историю… Думаете, я как-то связана с кулоном? — Тэя посмотрела сначала на меня, а потом на Адисона.
— Вероятнее всего, — кивнул полукровка. — Но проверить можно только одним способом.
— Как?
— Кровью, — пожал плечами Адисон. — капнуть капельку.
— Это ничего не доказывает, — повторил Грэгори. — Девушки, я понимаю, что время непростое, но нужно придерживаться плана, — парень стоял посреди нашего лагеря, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Я поняла, что его не переубедить. Даже если в глубине души он и понимал, что я права, научный интерес вкупе с любопытством, заглушали все мои доводы. С ним спорить — только время терять.
Глава 25
— Дай мне телефон и номер пилота, что нас сюда привёз, — попросила я Грэгори.
— Зачем? Что ты задумала? — спросил учёный.
— Вернусь обратно, что же ещё…
— Нет, — помотал головой археолог. — И шерпов я тоже вам не дам. И не потому что я жадный, а потому что твоя затея опасна — это во-первых, и бесполезна — это во-вторых.
«Вот же упертый баран», — чертыхнулась я мысленно, а в слух сказала:
— Мы в любом случае уйдём, Грэгори.
— У меня есть достаточно мощный телефон и номер агентства, что нас подвозило, — сказала Тэя. — Я иду с тобой, Лекса.
Я благодарно кивнула девушке.
— Разумеется, я тоже с тобой, — произнес молчавший до этого Адисон. — Я доверяю твоему чутью. Думаю, нам стоит ускорится, — с этими словами полукровка прошёл к своей палатке, легонько похлопав меня по плечу.
— Спасибо, Адисон.
Тэя последовала примеру полукровки и скрылась под нашим тентом.
Через три минуты оба вернулись.
— Вы серьезно уходите? — парень до сих пор не мог поверить в происходящее.
— Да, чувак, мы уходим, — ответил за всех нас полукровка.
— Может всё же вернёшься с нами? — без особой надежды спросила я.
— Нет, я найду Шамбалу и артефакт, — учёный упрямо сжал губы.
Адисон подошёл поближе к Грэгори.
— Я вот что тебе скажу: я знаю какого это думать, что ты самый умный в компании. Ты считаешь себя мудрым и правым, потому что прочитал кучу книг и многое знаешь. Но широкий кругозор не равно мудрость. И считать себя умнее других, верить в то, что всё знаешь тоже не мудро. Я прочёл кучу книг, манускриптов и философских трактатов. За тысячу лет в моей голове обосновалась немаленькая библиотека. Но знаешь, какой самый полезный совет я получил из этих писаний? Ты всегда должен сохранять подход ученика. Как только ты допускаешь даже мысль о том, что ты супер эксперт и всё знаешь, даже в самой маленькой области, ты закрываешь себе доступ к новым знаниям. Ты перестаешь допускать даже возможность собственной ошибки. И ты застреваешь. На одном уровне. Весь остальной мир развивается, добывает новые знания, информацию… А ты стагнируешь. А если ты сохраняешь подход ученика, то всегда открыт новым знаниям, ты постоянно учишься новому и развиваешься. Согласен, со стороны этот образ может выглядеть не так пристижно как образ доктора наук, но… Это всего лишь образы… — полукровка помолчал немного, а потом добавил: — твоё самомнение ученого может погубить тебя, Грэгори. Будь осторожен.
Адисон прошёл мимо стоявшего как вкопанный археолога, закутываясь в плед. Шерп отказался его принять обратно, сказав, что это подарок.
— Не пропадай, ладно? Выйди на связь, когда вернёшься, — я положила ладонь учёному на плечо. Тот моргнул пару раз, а затем кивнул.
— Да. Да, конечно…
Наша троица покинула лагерь и начала спуск по хребту. Всю дорогу меня не покидало ощущение неправильности происходящего.
— Грэгори крепкий парень. С ним ничего не случится, — сказала Тэя, угадав, что творилось у меня на душе.
— Такое ощущение, что с ним уже что-то случилось. Он же сам не свой… Не похож на себя… — я помотала головой.
— Он-то не похож? — фыркнула пилот. — Ты его просто не видела в разгар экспедиций. В такие моменты он напоминает зверя, почуявшего кровь. Его ничего не остановит. Грэгори становится просто фанатиком. Ничего не видит, ничего и никого не слушает. Как ты думаешь, почему у нас с ним не срослось?
— Ты же говорила, что искры не было? — подняла глаза на девушку я. Мы проходили сложный сыпучий участок, так что приходилось глядеть под ноги.
— Говорила. Но даже не в ней дело. Мы с ним были один раз на раскопках. Что-то очень древнее и очень ценное искали. Уже не помню что. Зато его взгляд и поведение мне врезались в память на всю жизнь. Он напоминал сумасшедшего ученого или фанатика. Было жутко до чёртиков. И по возвращению, каждый раз при встрече на меня накатывали эти воспоминания. И я поняла, что не хочу связывать жизнь с человеком, который меня пугает… Так что нет. Он вовсе не сам не свой. Он сейчас устремлён к своей цели и не видит больше ничего.
— Просто суперфокусировка у парня,
