будущем. Уже не раз мелькала мысль как следует напиться. Кажется, многие люди так делали, когда теряли дорогу, но, забредая в алкомаркет, я так и уходила с пустыми руками, не в силах побороть отвращение к алкоголю. В этом плане Жало хорошо воспитывала своих учениц, и, насколько я знала, никто из тех девушек, что сумели закончить у нее обучение, впредь так и не преодолели антипатию к спиртному. Может, оно и к лучшему. Чего нельзя было сказать о моих других привычках и поступках.
Посетителей собралось немного, и когда в помещение скользнул лысый человечек в очках и мокром плаще, я почему-то сразу подумала, что этот тип ко мне. Не похож он был на завсегдатая или даже случайного посетителя подобных забегаловок. Кафешка разместилась в выкупленной квартире на первом этажей пятиэтажной «хрущевки». Утром и днем в ней подавали кофе с пирожными, а вечером наливали пиво. Непритязательно, дешево, а главное – без лишнего пафоса и внимания.
Лысый, действительно, пришел по мою душу. Я поспорила сама с собой, что он из силовиков, однако ошиблась. И человеком Адского Кондора он тоже не был. Оказалось, что меня нашел адвокат Леокардии Корнеевой, и новость, которую он на меня вывалил, была поистине сногсшибательной. В связи с тем, что мой законный муж Касьян Корнеев погиб в автокатастрофе на прошлой неделе, я стала его наследницей по завещанию, которое он оформил только на меня.
Если Касьян хотел, чтобы я страдала от угрызений совести, то он плохо меня знал.
Честно говоря, слушала я плохо, потому что в такие вещи нормальный человек обычно не верит, а я себя еще считала нормальной. Не помню, о чем мы разговаривали, но закончилось тем, что я поставила закорючки в каких-то бумагах, тем самым разрешив Лысому представлять мои интересы. Лысый ушел довольный, спросив напоследок, не хочу ли я переехать в имение Корнеевых. Я ответила, что не хочу, на том мы и расстались.
Я посидела немного и заказала вторую чашку кофе. Кажется, деньги можно было больше не экономить, поэтому, подумав, я купила три самых дорогих пирожных. Сладкого есть не хотелось, однако кондитерскую эстетику я всегда любила и мне доставляло наслаждение просто смотреть на красивые сладости. Наверное, если бы я вела соцсети, то обязательно разместила бы там фото с пирожными. Решив, что признаки нормальности во мне имеются, я немного взбодрилась. Может, и будущее у меня было?
Парадоксально, но мысль о владении богатствами Корнеевых, не радовала. Расковыряв одно из пирожных и подумав хорошенько о случившемся, я почти убедила себя, что Касьян оставил мне обузу, так сказать, достал с того света и проклял в своем духе. Где я и где туристический бизнес? И чем больше я об этом думала, тем в большее уныние погружалась.
В таком настроении меня застал второй посетитель, тоже заглянувший по мою душу.
Деловито присев рядом, он заказал кофе, а потом кивнул на еще нетронутое пирожное, грустившее вместе со мной. Молодой, с модной бородкой и в элегантном костюме-тройке, парень выбивался из ряда обычных посетителей, как и адвокат Леокардии. Чем-то он смахивал на Касьяна, тем самым вызвав во мне антипатию. Касьян – один, был, есть и таким останется навсегда.
– Доем ваше пирожное? – просто спросил он.
– Нет, – возмутилась я, отодвигая от него тарелку. К тому времени я уже взяла себя в руки, хотя вначале опешила, когда он нагло плюхнулся на стул напротив. Будто других мест в зале не было. Мы, между прочим, одни с ним сидели, все к этому времени уже разбежались. Богатств мне больше было не нужно, поэтому любые новости я была готова воспринять в штыки.
– Ладно, начнем со знакомства, – бородач протянул мне руку, которую я, разумеется, пожимать не стала. Может, Ведьма и осталась в прошлом, но советы давать она не перестала.
– Я Кольм, – представился тип, невозмутимо убрав не пожатую руку. Я мысленно перебрала знакомых из прошлого, но врагов с таким именем не вспомнила. Кольм – это, вообще, из какой страны? Говорил тип без акцента.
– Не из другой страны, – будто прочитав мои мысли, ответил бородач. – Я из организации. Мы называем себя смотрителями, хотя термин постоянно обсуждается, так как не нравится никому из нас. Но другого мы пока не придумали, поэтому остаемся смотрителями. Наша организация называется «Равноденствие». Мы хотим предложить вам работу.
Действительно, плохо у них было с фантазией. У Грача компания называлась «Равновесие», у этих «Равноденствие». Запутаться можно.
– И чем вы занимаетесь? – равнодушно спросила я, из упрямства решив слопать все пирожные. Мне же давно хотелось чем-то обдолбаться. Почему бы не сладким?
– Мы находим таких профессионалов, как вы, Северина, и отправляем их разбираться с «вторженцами», а иногда в горячие точки для восстановления, так сказать, баланса.
Я чуть пирожным не подавилась. То, что тип знал мое имя, не удивило. Кажется, я умудрилась стать известной в определенных кругах. А вот про «вторженцев» и горячие точки звучало неожиданно. Я попыталась прикинуть, сколько у нас в мире имелось таких регионов, но бородач перебил мои мысли:
– Я не про те «горячие точки», – уклончиво ответил он. – Вы подходите нам идеально, Северина. У вас хорошая боевая подготовка, вы умны, красивы, а главное – умеете притягивать внимание плохих парней. Последнее нам особенно необходимо.
Я слушала его спокойно до тех пор, пока он не сказал эту фразу про плохих парней. Не выдержав, я расхохоталась, напугав кассира и официантку. Приложив пальцы к губам, я пообещала им вести себя тише, потом серьезно глянула на бородача.
– Продолжайте.
– Вам, правда, интересно?
– Нет.
– Итак, многое придется принять на веру, – продолжил этот Кольм, будто я сказала «да». – «Вторженцев» у нас не так много, но случаются. Мы также обладаем технологиями предотвращения их попадания к нам, но эти технологии еще сырые и довольно рискованные.
Кольм вытянул руку и показал какой-то причудливый браслет.
– Специально надел вам показать. Это билет в один конец. Первый такой браслет раскопали археологи в Антарктике примерно полвека назад. С тех пор его досконально изучили, усовершенствовали и скопировали. Удалось изготовить примерно дюжину таких штуковин. Вам будет легче понять, если я воспользуюсь словом «портал». Процесс перемещения не совсем изучен, но работает. Как я уже сказал, это портал в один конец. Войти можно, выйти нельзя. Иногда у нас появляются сведения о готовящемся вторжении, и тогда разумнее его предотвратить, отправив нашего человека туда, откуда идет угроза. И тут возникают много «но». Во-первых, мы пока не научились возвращать наших людей назад, поэтому это всегда либо смертники,
