Пущай в столице сами разбираются, кому там дальше править, мы в их дела лезть не будем! А вот в Альмате закон соблюдался, блюдётся и дальше будет блюстись! Блюдиться! Блюститься… Тьфу ты!
Всевидящее око в городе уважали и даже немного побаивались.
– Мужик он жёсткий, но справедливый, – согласились зачинщики. – Накажет ведь потом, никому мало не покажется: глаз-то у него цепкий, всех запомнит…
Тут наконец опомнился мэр и поспешил успокоить разбушевавшийся народ:
– Граждане! Дети Альматы! – взывал мэр, но его авторитет среди горожан был пожиже, чем у того же Скоропута Райкконена. – У нас же праздник! Это не наше дело! Уверен, парламент в главе с первым советником Трауреном изберёт достойного короля… Дядя Седжена Пятого – вот первый законный претендент…
– Так он же старый – помрёт со дня на день! – выкрикнули из толпы.
Но мэра уже оттеснил красавчик-офицер.
– Отставить волнения! – гаркнул он на всю площадь без всякого артефакта усиления. А ещё к нему подошла Мими, улыбаясь и источая волны очарования, которому решительно нельзя было противиться.
– Мои милые альматцы и альматки, – нежно проворковала она. Народ, обычно очень чувствительный к любым искажениям исконного «альматчане», даже простил ей исковерканное название. – Поверьте, нет никаких поводов для беспокойства. Да, отречение короля – это так неожиданно… Но страна в надёжных руках – сильных, крепких и уверенных. Генерал Рейнетсдар ведь не только мудрый военачальник – он единственный наследник славной королевской династии. Ведь до Верлегенов именно Рейнетсдары правили королевством на протяжении почти двух веков. Разве выбор не очевиден?
Народ зашушукался.
– А верно… – неуверенно выкрикнул кто-то. – У Рейнетсдаров-то кровь погуще и рука покрепче…
– Да и всё лучше, чем девку на трон сажать! – поддержали его.
Эрик, снова накинув на меня «вуаль», провёл через толпу обратно в «Перепёлку» к Натану и Хильде.
– А я смотрю, для тебя отречение не новость, – взглянула я на подозрительно спокойного поганца. – В смысле, не вообще, а что это именно сегодня произойдёт. Ведлистанцы, парламент и армия вон как перед толпой распинаются… А что же ты за своего принца прилюдно не топишь? И что ж там, интересно, в столице у вас творится, раз даже здесь такая смута началась…
– У принца всё схвачено, не волнуйся, – улыбнулся Эрик. – Кстати, детка, ты серьёзно думала, что если попросить людей не петь эту песню, то они и не станут? Толпа, конечно, зверь глупый, но вполне управляемый – главное, подход знать…
– Вот моя маменька, похоже, знает… – пробурчала я.
Мими заливалась соловьём, окончательно успокоив народ. Все мужчины поголовно смотрели влюблёнными глазами на неё, женщины же вздыхали по красавчику офицеру.
– И уважаемый мэр прав, – ворковала маменька. – Сегодня такой чудесный праздник! А каких прекрасных девушек посылает Альмата в столицу! Отрывает от сердца самых дорогих дочерей! И какая разница, кто займёт трон, если на нашей стороне будут они – наши придворные дамы! Ах, давайте же веселиться! Не будем ссориться и грустить! Кажется, моя прекрасная Виолетта упоминала какую-то песню, что сейчас чрезвычайно популярна в Альмате… Давайте лучше споём! Простите, я не знаю слов, но с удовольствием подпою, если это вас порадует и заставит забыть о тревогах…
– Не-еее-еет! – заорала я. – Не смейте!
– Да-аа!.. «Пастушка и дракон»!!.. – довольно взревели на площади. – Мы вас научим!..
Взмахнули смычками скрипачи, пронзительно тренькнули гитары, и моя ругань потонула в стройном многоголосом хоре.
– Опять… – простонала я, наблюдая, как в воздухе снова вырисовывается чудовищный трёхголовый силуэт.
– Может, всё обойдётся? – предположил Натан. – Ну, раз его никто не видит, то его вроде как и нет. А если даже есть… Прости, Уна, но как-то сложно поверить, не видя ничего такого! В общем, если есть, то он всё равно нематериальный – что он может сделать? Ой, а что, закат уже? Не рано ли? Ещё даже восьми часов нет…
На горизонте стремительно краснело. Вот только солнце ещё болталось на небосводе и садиться в ближайшие два часа не собиралось. Причём краснело не только на западе – небо наливалось огнём со всех сторон.
– Эй, кто тут камнями швыряется? – возмущённо крикнула официантка «Перепёлки», схватившись за щиколотку.
– Похоже, буря идёт, – забеспокоились посетители.
– Через Диколес не пройдёт, – успокоили их другие. – В первый раз, что ли? Растунции ни ветер, ни пыль не пропустят. Эх, а вот за них не грех и выпить! Ну, за вас, хлопухи благородные, и даже за тебя, колокольчик грёбаный! Расти да ори – себе и нам на здоровьице!
Ошиблись и первые, и вторые.
С трёх мраморных карьеров, окружавших Альмату, на город действительно надвигалось облако пыли и мелкой мраморной крошки. Только его не гнали ни сирокко, ни самум – она будто сама летела, притягиваемая магнитом. Воздух в городе оставался чистым, зато высоко над Альматой пыль клубилась, постепенно облепляя невидимый каркас…
– Ого, вот это иллюзия! Расстарались же наши колдуны для праздничка! – обрадовался народ и ещё радостнее подхватил смертельную песню.
– Ещё кто-то думает, что всё обойдётся? – указала я наверх, где очертания дракона постепенно становились видны и другим.
На ближайшей клумбе зашуршали мелкие кусочки альматского мрамора – ими часто присыпали землю для красоты. И внезапно взлетели вверх, прострелив насквозь резные листья наплюмерии. По небу со стороны Рыжозера пронёсся крупный обломок. И ещё один. А после раздался дикий треск – это глыбы рыжего мрамора решетили Диколес, сползаясь к Альмате и взмывая в воздух. Но в небе они не крошились, сталкиваясь, а укладывались в ведомую лишь им фигуру. Только чудом никто не пострадал.
Дракон обретал плоть. Что, скажете, каменных драконов не бывает? А вы хоть одного вообще видели? А вот энгины-кочевники не зря избегали мраморных месторождений, что и позволило королевству наконец закрепиться в этих местах и основать Альмату. В их преданиях местный мрамор есть не что иное, как останки драконов – прежних хозяев этих степей…
Народ наконец сообразил, что происходит нечто странное, и на праздничную иллюзию это совсем не похоже. Дружное пьяное пение сначала разбавили испуганные крики, а после песня оборвалась. Но было уже поздно. Эрик был прав – строки с запрятанным в них призывом скандировал едва ли не весь город. И чудовище явилось на зов.
– Всё ещё считаешь меня частью пророчества, рыжим дьяволом? – усмехнулась я, глядя, как бледнеет Эрик.
– О тебе в нём тоже говорится, хотя бы в этом я не ошибся, – прошептал он. – Вот только не понял, что ты из совсем другой части пророчества… Уна, детка… Это точно судьба…
– Хренотьба! Полный текст скажи! А то вы все задрали уже! – рассердилась я. – И
