Коленьке, тут врачу-наркологу рассказывать надо!
НЕЖДАНА
Мама умерла, когда мне было два месяца. Бабушка отправила ее в магазин за хлебом и подсолнечным маслом, но она не вернулась домой ни через полчаса, как должна была, ни через день, ни через неделю. Ее нашли через месяц… А того, кто ее убил, не нашли. Да сильно ли искали…? Конечно, я не осознавала в том младенческом возрасте, что потеряла самого близкого человека…
Бабушка умерла, когда мне было пятнадцать. Но по бабушке я не горевала…
А тут… Даша была не просто домработницей, я как-то прикипела к ней и…
И снова утыкаюсь лицом в подушку. Как же больно терять тех, кого ты любишь!.
Маму тоже больно, но я всегда жила без неё, хоть и представляла, какой бы она была, как бы мы с ней общались, были бы мы в чём-то похожи или нет… И к этой боли я привыкла: мне больно, что мамы нет, но какой именно мамы нет — я же не знаю и потому эта боль какая-то абстрактная. А боль из-за потери Даши конкретная — жгучая и разъедающая…
Как же всё несправедливо то!!!
В дверь моей комнаты тихо стучат.
Мама Галя, наверное: просто папа не стал бы — он в этом плане очень стеснительный и старомодный, можно сказать, и если я уже пошла спать и не случилось никакого форс мажора в виде нашествия инопланетян, то папа ко мне не зайдет.
— Жданочка, солнышко, ты не спишь ведь?
Подскакиваю с кровати и открываю маме Гале дверь.
— Женечка только уснула… — заходит ко мне с двумя кружками теплого молока. Даже не теплого, а горячего — вон, пар как идет, как из пароходной трубы…
Дочка Даши и ее родители сейчас у нас дома. Папа сам встретил их на вокзале сегодня.
— А родители? — забираю от мамы Гали кружки и отношу их на небольшой столик возле окна. Это у нас уже, можно сказать, традиция — мы с моей второй мамой часто поздно вечером пьем горячее молоко со сливочной помадкой, как мама Галя говорит, Коленькиного производства, и сплетничаем обо всём на свете…
И мама Галя единственная, с кем я могу поделиться самым сокровенным. С папой у нас тоже замечательные отношения, но… Но есть ведь чисто девчачьи секреты и папе о таком не расскажешь. А маме Гале — легко. Я с ней всем делюсь. Она даже знает, что мне очень-очень нравится Богдан. Больше, чем просто нравится…
Первый раз я увидела Богдана, когда приехала на работу к папе. Он выходил из кабинета отца, а я ждала в приёмной, когда папа освободится и болтала с Леной, папиной срекретаршей, которой мама Галя регулярно передаёт гостинцы в виде выпечки — Лена страшная сладкоежка и я не понимаю, почему при этом у нее такая тоненькая талия…
И как только я увидела Богдана…
Вот, всё, что пишут про "не смогла дышать", "забыла обо всём", "коленки задрожали", "сердце чуть не выпало из груди" — вот, всё это — правда… Во всяком случае, у меня всё так и было… Я даже не сразу вспомнила, когда он ушёл, зачем приехала к папе на работу…
А Богдан просто прошел мимо и… и ничего. Думаю, он не обратил на меня внимания тогда — мало, что ли, народу бывает у папы в приёмной?
Конечно, я спросила Лену, кто это. А потом… А потом узнала про Богда всё… И то, что у него есть невеста, тоже…
Разумеется, я не собиралась как-то признаваться ему в своих чувствах. Зачем? Лезть в чужие отношения — это последнее дело! Но держать в себе всё так не просто. И я поделилась с мамой Галей…
— Богдан-то — молодец какой: приехал к тебе… — мама Галя открывает новую коробку сливочной помадки. — Смотри-ка, с морской солью. Давай пробовать, что там Коленька еще придумал…
— Странно как-то…
— Почему? — отпивает небольшой глоток из своей кружки мама Галя. — Конфеты, кстати, если их солью посыпать немного, только слаще становятся. Шоколадные — так точно…
— Я не про конфеты, мам Галь…
— А про что?
— Богдан… Понимаешь, он вдруг меня заметил!
— И что? — отправляет в рот помадку моя вторая мама. — Удивительно, что у нас возле ворот ещё очередь из женихов не стоит! Ты посмотри на себя в зеркало повнимательнее! — улыбается. — И пробуй помадку… Вкус… Лучше даже, чем шоколадная!
О, ну, если лучше, чем шоколадная… Мама Галя у нас просто обожает шоколад в любом его виде. Однажды даже пробовала приготовить тушёного кролика с горьким шоколадом по какому-то итальянскому рецепту. Гадость вышла редкостная… Но мы с папой ели и хвалили…
Послушно беру из коробки конфету. Действительно, очень вкусно…
— Но у него же невеста…
— Была, наверное… — мама Галя берет сразу две помадки. — Скажу Коленьке, что помадка проверку прошла…
Невольно улыбаюсь. У мамы Гали с папой такие отношения… Я тоже так хочу…
— Да нет, точно есть! Я про невесту…
— Ой… — закатывает глаза мама Галя. — Мужья-жёны разводятся, а уж невеста… Разошлись, видимо…
— Да? Просто я их недавно видела вместе…
Мы тогда с девочками после раскопок решили в кафе зайти, то есть даже не мы решили, а нас всех Катя пригласила. У нее там сестра официанткой подрабатывает, и она сказала, что у них кондитер новый какие-то особенные муссовые пирожные делает. Вообще-то, я не хотела идти, но девчонки начали обижаться…
И, вот, когда мы вошли, то первое, что я увидела: Богдан с ложечки кормит свою невесту тем самым муссовым пирожным…
— Знаешь, если бы он не хотел к тебе приходить, он бы не приходил — его ж не по Суду обязали! — уверенно так говорит мама Галя. — А невеста… Была, да сплыла…
— И что мне теперь делать? Он меня в кино приглашал и в клуб… Я не пошла…
— В клуб не пошла — и правильно! Одни наркотики там! А в кино нужно было идти…
— Но… — пытаюсь возразить я, но мама Галя перебивает:
— Что плохого в кино? Ну, поставь ему условие, что фильм выбираешь ты, если боишься, что он тебя на какой- нибудь не такой, — подмигивает мне, — фильм отведёт.
— Я просто не понимаю, с чего он вдруг…
— А, может, ты ему тоже давно нравишься!
Нет, слышать такое, конечно, приятно и я совру, если скажу, что не знаю, что я далеко не уродина, просто… Не знаю, есть какое-то чувство, что это неправда. Не могу объяснить… Просто… Просто я себя, похоже, накручиваю — у меня
