с кем с тех пор, как привел Мию к себе домой и назначил себя ее ангелом-хранителем.
Он также знает правду о ней.
— Речь не об этом.
— Почему не может быть и то, и другое? Я уже взял на себя смелость проверить нашу заявительницу, и она вернулась чистой. — Он одаривает меня зубастой улыбкой и придвигает документы поближе ко мне.
Ублюдок. Не могу поверить, что он уже это сделал.
Теперь он задел мой чертов интерес. Прошло слишком много времени с тех пор, как у меня была женщина. В прошлый раз я сошел с гребаного жизненного пути в пьяном угаре и трахнулся, чтобы забыть последнюю женщину, с которой мне никогда не следовало быть.
— Ты ее проверил? — уточняю я.
— Да, и они сказали, что ты можешь попросить Эрика провести более глубокую проверку, если хочешь, но они были удовлетворены тем, что сделали. Половина работы уже сделана. Тебе просто нужно встретиться с ней.
У меня есть своя группа, которая проводит основные проверки, но проверка, которую он сделал, исходила от Синдиката. Я хотел, чтобы они это сделали, потому что эта женщина будет жить в моем доме. Я принял дополнительные меры для обеспечения безопасности места, где я живу, и людей внутри. Охранники, которые следят за имуществом, тоже из Синдиката.
— Если бы я был тобой, я бы попросил Эрика проверить и дать этой девушке шанс, — уверенно добавляет Криштиану. — Ты не можешь контролировать дерьмо, происходящее снаружи твоего дома, но можешь внутри. Это твое безопасное место, где ты можешь остыть от стресса и делать все, что, черт возьми, ты хочешь, с женщиной, которая уже согласилась быть такой, какой ты хочешь ее видеть. Я действительно думаю, что ты должен дать ей шанс.
Я бы солгал, если бы сказал, что не скучаю по тому ощущению, когда женщина находится подо мной или когда ее ноги обвивают меня, пока я вхожу в нее.
Я скучаю по их крикам оргазма и нежному аромату женского желания.
Я скучаю по вкусу их возбуждения.
Мне не хватает возможности объявить женщину своей.
Эта женщина уже согласилась быть в моем темном мире. По сути, быть моей. Тяга желания скручивается в моем животе, и мой член пульсирует от боли траха.
Криштиану стучит по конверту и кивает. — Посмотри, amigo.
Решив уделить этой женщине свое внимание, я беру конверт и открываю его.
Я достаю все документы и кладу их перед собой. Первый лист — резюме, и то, что я вижу, меня впечатляет.
Ее зовут Люсия Феррейра. Она наполовину португалка, наполовину ирландка, с многолетним опытом преподавания в детском саду и начальной школе. Она говорит на португальском, испанском, английском, французском, русском, кантонском и немецком языках. Она также преподает языки в школе.
Она получила степень в области образования, недавно окончила Университет штата Нью-Йорк и начала работать помощником учителя в начальной школе в Нью-Йорке.
И ей двадцать пять.
Она не самая молодая женщина, с которой я был. Конечно, я бы предпочел не идти по этому пути, но я не против. Я также предполагаю, что она уже знает, сколько мне лет, и все равно согласилась на эту работу.
Мне также приходит в голову мысль, что она не похожа на женщину, которая согласится на такую работу.
Она кажется порядочной. Порядочные женщины соглашаются перейти на темную сторону только в отчаянном положении.
Когда я переворачиваю страницу и вижу фотографию Люсии Феррейры, все мысли о порядочности и отчаянии вылетают из моей головы, и я не могу отвести взгляд.
Ярко-зеленые глаза цвета Средиземного моря смотрят на меня. Они почти слишком велики для ее нежного лица в форме сердца, но именно это делает ее поразительной. Это и блестящие яркие рыжие волосы цвета крови. Цвет контрастирует с ее мягкими розовыми пухлыми губами.
Легкие веснушки украшают ее нос, делая ее моложе, а ее фарфоровую кожу безупречной.
Опять же, я думаю, что прилично.
Такая женщина должна быть с кем-то обычным, вроде учителя или бухгалтера. А не с мужчиной, который командует одним из крупнейших в мире картелей.
Но с каких это пор такие люди, как я, оставили в покое то, что не должно быть омрачено нашей тьмой?
Что-то во мне хочет встретиться с ней и узнать, почему она в отчаянии.
Возможно, я просто думаю своим членом и заинтересован в встрече с ней, потому что мне любопытно узнать, как далеко она готова зайти.
— Твой интерес есть, босс? — ухмыляется Криштиану.
— Да. Я встречусь с ней, — говорю я. — Узнай, когда она сможет приехать в Бразилию и приступить к обязанностям.
— Я позвоню.
Я обещаю себе, что если я изменю свое мнение, то последую этому и буду считать, что моя совесть направляет меня по правильному пути.
Однако два дня спустя, когда Люсия Феррейра зашла в мой офис в Equibras ровно в девять утра, я обнаружил, что мое мнение ничуть не изменилось.
Увидеть ее в реальной жизни — это нечто совершенно иное, и я рад, что не пропустил это, потому что Люсия Феррейра выглядит так, будто только что сошла с обложки Vogue.
Одетая в элегантное черное деловое платье с небольшим приталенным пиджаком, прикрывающим ее плечи, она открывает мне прекрасный вид на ее стройное тело с полностью округлой грудью, тонкой талией и идеальным изгибом бедер.
Она миниатюрная. По моим подсчетам, рост пять футов четыре дюйма, но ее маленькие каблуки добавляют ей еще один дюйм. При росте шесть футов шесть дюймов я бы выглядел рядом с ней гигантом.
Я хорошо разглядел ее упругую задницу, когда она повернулась, чтобы закрыть дверь, но это видение было слишком кратким.
— Доброе утро, — говорю я, позволяя своему взгляду скользить по ее телу.
— Доброе утро. Я Люсия Феррейра. — Она сокращает расстояние между нами и протягивает мне для пожатия изящную руку с идеально ухоженными пальцами.
Я выпрямляюсь и беру ее, не упуская из виду дрожь в ее руке, когда моя накрывает ее. Проблеск интереса, мерцающий в ее глазах, когда она смотрит на меня, тоже не ускользает от меня.
— Я Алехандро Рамирес. Добро пожаловать в Бразилию.
— Спасибо, приятно познакомиться.
— И мне. Пожалуйста, садитесь.
Когда она это делает, я теряюсь в насыщенном и ярком рыжем цвете ее длинных, роскошных волос и представляю, как мои пальцы переплетаются с шелковистыми прядями.
Когда ее губы растягиваются в нервной улыбке, я представляю, как они обхватывают мой член.
Я как гребаный хищник, вынюхивающий у своей жертвы малейший признак слабости. Поэтому, когда
