осмотрев все происходящее, метнулся исполнять приказ.
Джабаль поднял своего юного супруга, который, обхватив его руками и ногами, хныкал, просил продолжать и не останавливаться. Альфа вышел из спальни обнаженным, прикрыв нагого омегу сорванным в последний момент покрывалом. В хаммаме уже ссыпали в бассейн лед. Альфа опустился в воду вместе с Серенити, который, похоже, ничего не соображал и только сжимал альфу, елозя по нему в желании унять терзающее его возбуждение.
Оказавшись в холодной воде, Джабаль постарался оторвать от себя супруга, но тот блаженно замер, положив голову ему на грудь, и казалось, заснул. Альфа погладил его по спине, омежка очнулся и обвел затуманенным взглядом вокруг.
- Селафь! - Серенити потянулся к омеге, и тот подхватил его из рук альфы, прижимая к платью. - Селафь, что я наделал! Из-за меня погиб Тигренок! Мне так плохо. Как мне теперь жить?
- Тише, маленький, - жада прижал всхлипывающего омежку и грозно посмотрел на Джабаля, - с Тигренком все в порядке, он жив, ранен, но все не так страшно.
- Я видел, как он упал, - Серенити закрыл лицо руками и разрыдался. - И эта кровь вокруг! Было так страшно, я растерялся! Мой братик, как же такое возможно?
- Не волнуйся, с Тигренком все хорошо. Когда я улетал к тебе, его уже осмотрел врач и сказал, что через пару дней в тишине и покое все зарастет, останется небольшой шрамик, который только украсит альфу. Не плачь, Тигренок выздоровеет к концу каникул.
- Но я видел, как он упал, - не поверил омежка. - Он не упал бы, если рана была маленькая.
Жада с сомнением посмотрел на Джабаля, который уже выбрался из бассейна и обмотал свои бедра покрывалом, в которое до этого заворачивал Серенити. Айдан насмешливо хмыкнул. Это ж надо было вспомнить о приличиях после того, как бегал, сверкая голой задницей по внутренним покоям гарема. Хотя, кого ему стесняться? Здесь только его омеги, которые видели его в любом виде. А лично его, Айдана, внешний вид Джабаля волнует в последнюю очередь. Альфа, увидев, что от него ожидают ответ, задумался, а потом выдал.
- Оглушил. Не убил, - а потом, скептически выгнув бровь, ехидно добавил. - Родственник.
Похоже, такой ответ удовлетворил обоих омег, по крайней мере, Серенити начал внимательно рассматривать все вокруг. Заметив на руке браслет, он попытался его снять. А заметив суру на нем, впал в отчаянье.
- Что случилось? Что это? Где я? Селафь, сними это с меня! - Серенити ткнул браслетом в сторону Айдана, как будто на руке была ядовитая змея. - Я не хочу! Я хочу домой, к оми, к братикам! Пусть меня оми поругает, что я такой непослушный, пусть даже запрет в комнате, но я хочу домой! Забери меня домой!!
- Тише, маленький, тише… Иди ко мне…
Айдан скинул шлепки и вошел в бассейн прямо в платье. Он тянул за собой Серенити, который опять плакал и пытался стянуть с себя страшный браслет. Оказавшись в бассейне, Айдан прижал к себе правнука, при этом жестом скомандовал слугам, которые принесли следующую партию колотого льда, чтобы они осторожно ссыпали его в бассейн. И сам аккуратно распределил по воде белесые кубики льда. Серенити прижался к омеге всем телом, не переставая всхлипывать.
Взрослый омега подозвал к себе своего слугу и что-то показал ему на пальцах. Тот понятливо раскрыл небольшой саквояж, в котором было несколько бутылочек, и осторожно налил в маленькую пиалку настойку. Айдан заставил выпить настойку с трудом соображающего омежку и придержал его, когда тот начал оседать в его руках, засыпая.
- Пусть приготовят первую спальню для супруга, а во второй спальне пока поживу я, - Айдан посмотрел насмешливо на растерянного альфу. - Я могу пожить, как гость, но если ты против, то я сейчас скину платье и останусь в твоем доме наложником.
- Гость, - Джабаль рыкнул на замерших слуг и надутых наложников, которых, похоже, выгоняли из привычных спален.
В купальне сразу стало значительно меньше народу. Селафь погонял по воде нерастаявшие льдинки и печально вздохнул, придерживая омежку. Серенити тихонько посапывал, трагично сложив бровки домиком. Айдан посмотрел на взволнованного альфу, который был готов в любой момент подхватить заснувшего ребенка.
- Ты слишком рано забрал его от родителей, - Айдан увидел, как ему в ответ кивнули головой и виновато вздохнули. - Почему ты не посватался, как положено, зачем было устраивать все это?.. - Айдан возмущенно обвел рукой бассейн, в котором мерзли двое омег. - Если Серенити среагировал на тебя как на пару, то ты мог, как порядочный эмир, прислать подарки и начать ухаживание. А ты украл его, как разбойник! Ранил его брата, принес горе и слезы в дом его родителей!
Альфа вначале гневно раздул ноздри и сердито засопел, кидая на Айдана возмущенные взгляды, но стоило только Серенити вздохнуть во сне и жалобно застонать, как брови эмира сложились, как у Серенити, домиком. С таким несчастным выражением на лице сильный и грозный эмир выглядел нелепо. Айдан насмешливо фыркнул, чтобы не рассмеяться в голос над потерянным видом альфы.
- Растерялся, - Джабаль бережно поправил золотой локон, прилипший к щеке молодого супруга. - Мой, - альфа подумал и понял, что придется объясниться, вздохнул и сказал. - Увидел и пропал. Ни о чем не мог думать. Мой.
- А почему Тигренка ранил? - Айдан понял, что альфа немногословен, и пытался сложить пазл из отдельных слов. - Сказал бы, что «мое дыхание», и пошел рядом. Познакомился с родителями, как положено, и все остальное.
- Он первый за оружие схватился, - Джабаль возмущенно раздул ноздри. - Я не убил! Ранил! Мой!
Айдан вздохнул и подумал, скольких бед и неприятностей можно было бы избежать, если бы альфы просто объяснились при первой встрече. Ведь им достаточно было просто обменяться парой фраз, и вся история могла бы пойти по совершенно другому пути. Но переговоры, похоже, не в обычае Джабаля, а Тигренок в родном городе не ожидал, что на его брата, которого каждый знает в лицо, могут напасть. Конечно, в молодой горячей голове даже мысли не возникло о переговорах и безусловно, как всякий альфа, привыкший выяснять все с позиции силы и воинского умения, он схватился за оружие.
И теперь предстояло решать, что же делать? Сначала альфа был не прав, но по итогам поединка он забрал омегу по праву