Как страшно и жутко, что мной ты потерян, но как беспощадно, что найден опять. О, научи, перед кем на коленях повержена робко с молитвою встать? Кому помолиться, чтоб счастье вернулось, чтоб ожил твой смутный портрет… Бумажная встреча страшна и печальна, ты жив, и ты нужен по-прежнему мне. А может, когда-нибудь так же случайно я тихо навстречу выйду к тебе. О, Бог мой! Молю, как рабыня без воли, найди его в синем, волшебном краю. И пусть задохнется на миг он от боли, что в чем-то предал северянку свою.
Вот такие стихи написала. Там переписывали их. Весь лагерь гудел несколько дней: «Вот у Люды какая история!» Да, это было.
Иду в очередной раз на свою работу по узкоколейке, позади меня истошный крик: «Ермилова! Твой папа приехал!» Папа сидит в комнате для свиданий. Мы обнимаемся. И он говорит, что был у начальника Вятлага, и тот подписал мои документы на освобождение.
После моего возвращения мама привезла меня в Харьков, по-моему, в храм Софии. Привела к иконе Казанской Божией Матери и сказала: «Ты дашь слово, что никаких телодвижений в том направлении делать не будешь. Ты мне поклянешься». И я поклялась! Я очень много им зла причинила. Очень много! Не по своей воле, но тем не менее. Поэтому я маме дала слово, и я его держала. Я знала, что Радойца по всем меркам сделал очень хорошую карьеру, но это было уже не мое, у меня была уже другая жизнь. Но я пыталась передать ему письмо — я хотела, чтобы он знал, какую цену я заплатила за знакомство с ним. Три раза у меня была возможность, и три раза ничего не вышло. Это о чем-то говорит? Вот судьба не хочет! Не хочет!
Однажды я пыталась передать письмо через певца Джордже Марьяновича. К нему пробраться надо было. Подруга Зоя Розовская привела меня к Театру эстрады: «Попробуй пройти через служебный вход». Кто б меня пустил через служебный вход! Но я дождалась. И поскольку что-то у меня еще по-сербски в голове осталось, я его окликнула и по-сербски сказала, что мне нужно с ним поговорить. Он сказал: «Проходите». Я прошла и рассказала ему свою историю. Джордже Марьянович взял мое письмо, но вскоре попал в аварию и не смог его передать.
Была еще одна возможность, когда в Югославию поехал сын моей знакомой, Наташи Маркович. Я написала письмо, и оказалось, что Радойца уже полгода как умер и на военном кладбище похоронен. Мы так никогда и не встретились.
Вы не украли, вы ни с кем не поссорились, не подрались. И вы не понимаете, что в опасности, пока не оказываетесь во внутренней тюрьме Лубянки за то, что полюбили того, кого нельзя. Они же отобрали у нас и судьбу, и здоровье, и счастье, которое могло быть, но не случилось. И виноватых нет. И смотри на эту бумажку — я ее наизусть знаю: «…за отсутствием состава преступления…».
х х х
Через несколько лет после записи этого интервью в Музей истории ГУЛАГа обратились корреспонденты газеты USA Today с просьбой познакомить их с кем-нибудь из бывших заключенных. Руководитель отдела визуальной антропологии Людмила Садовникова позвонила Л. А. Хачатрян, и та согласилась встретиться с журналистами. После выхода материала автору статьи пришло письмо от дочери Радойцы Ненезича, и журналист помог женщинам связаться друг с другом. Дочь Радойцы написала Людмиле Алексеевне очень теплое письмо, рассказала, что отец помнил о своей возлюбленной всю жизнь. В ответ Людмила Алексеевна записала видеописьмо с рассказом о своей жизни. Так история Людмилы и Радойцы получила неожиданное продолжение благодаря проекту «Мой ГУЛАГ».
Указ «О запреще нии браков между гражданами СССР и иностранцами»
Людмила Хачатрян пострадала от сталинской репрессивной политики в послевоенные годы. В этот период были изданы десятки законодательных актов, ужесточающих режим. Одним из них стал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1947 года «О запрещении браков между гражданами СССР и иностранцами». Появление этого закона отчасти было обусловлено тем, что в период войны многие советские женщины, оказавшиеся за границей, вышли замуж за иностранцев и родили от них детей. По оценкам некоторых исследователей, только в европейских странах насчитывалось порядка 30 тысяч таких женщин и еще больше детей, родившихся в этих интернациональных семьях. На женщин, вступивших в брак с иностранцами, но не имевших от них детей, распространялся принцип обязательной репатриации. У женщин изымались брачные свидетельства, и брак объявлялся недействительным. Безусловно, на судьбу Людмилы также повлияли особенности развития советско-югославских отношений. В ноябре 1945 года была создана Федеративная Народная Республика Югославия. Изначально коммунистическое руководство Югославии было признано и поддержано СССР. Но отказ руководства ФНРЮ подчиняться СССР в ряде вопросов внутренней и внешней политики привел к ухудшению советско-югославских отношений в конце 1947 года, а затем к полному разрыву в сентябре 1949 года.
