взяла на себя, забравшись на него сверху, а он, похоже, не возражал. Наши губы жадно терзали друг друга, тела сливались, а сердца заходились в бешеном ритме. Уходила многолетняя усталость, отступала душевная боль. Я кайфовала на волнах нежности, погружаясь в бурную пучину страсти. Изголодавшиеся, мы упивались друг другом, и я заставила себя поверить, что наше единение – навсегда.
Я так легко себе лгала.
Проблемы начались на следующий день, когда вдруг выяснилось, что мой Адский Кондор погрузился в уныние. Оживлял его только секс. Все время он проводил на крыльце, качаясь в кресле и бездумно глядя на зелень и мою кипучую деятельность. Он был похож на воздушный шарик, который я чинила по ночам, но который все равно сдувался на следующее утро.
Первое время мне было не до его страданий. Решив построить свой замок любви в этой глухой тайге, я первым делом подумала о его защите и потревожила лысого Ваучера, продиктовав ему список новейших систем наблюдения, сигнализации, а также оружия, которые мне внезапно понадобилось. Он, конечно, встревожился, предложил телохранителей и круглосуточную охрану, но пока я решила никому не доверять и от всего отказалась.
– Тигры, – коротко объяснила я Ваучеру свои потребности. Если он и не поверил, то все равно промолчал. Кажется, мы с ним поладим.
Потом я решилась на откровенный разговор и прямо спросила Касьяна, нужны ли ему другие женщины. Нет, я не собиралась искать демону доноров, но поставила себе целью докопаться до причины его тоски. Может, он и соврал, но разговор поддержал, впрочем, ничуть не облегчив мне задачу.
– Я не убийца, моя лесная фея, – проникновенно ответил он, прижав мою руку к губам. – И не зло – по крайней мере, не то, что обычно люди понимают под этим словом. Те женщины, смерть которых всегда будет омрачать мое счастье с тобой, были нужны, чтобы открыть портал в мой мир, но, забирая их сексуальную силу и пополняя ею свою, я не предполагал, что они умрут. Потом уже понял, но остановиться не смог. Мне очень плохо в вашем мире, и это не про нашу с тобой любовь. Я чувствую себя здесь рыбой, вынужденной мутировать, чтобы жить в горах в птичьем гнезде. После всего, что случилось, я потерял способность накапливать свою магическую силу, портал мне уже не открыть. Больше никто не умрет от моей любви. Ты, Северина, совсем другая. Наверное, та самая, единственная.
И тогда я поняла, однако от осознания того, что тяготило Касьяна, в моей груди открылась дыра и заполнить ее было нечем. Я не могла винить себя за то, что с ним сделала, но и видеть, как страдает близкий мне человек (я давно его для себя очеловечила), тоже было невыносимо.
А потом я обратила внимание на одну деталь. Касьян любил подходить к цветущим кустарникам и деревьям, посвистывая. Он часто это делал. Я вдруг заметила птиц и бабочек, кружащих вокруг него, и догадалась, что они прилетали на его зов. Какое-то время птицы и насекомые явно наслаждались его обществом, некоторые даже садились ему на руку. Улетали они всегда странно, их полет был неровным, некоторые врезались в стволы деревьев или даже тонули в реке. Проследив за одной пичугой, я увидела, что через полчаса она все равно умерла, хотя никуда и не врезалась. Просто села на ветку, чирикнула, а потом свалилась на землю. Словно у нее отказало сердце.
Понаблюдав за насекомыми и птицами еще пару дней, я убедилась, что все они умирали, побывав в обществе Касьяна. В груди похолодело, хотя догадывалась я давно: Адский Кондор начинал поправляться. У него даже румянец на щеках появился. Касьян оставался злом – пусть не в своих глазах, но, бесспорно, для человечества и всего живого. Может, Кольм был не прав. Вдруг у меня и не было никакого иммунитета к его чарам? Может, я просто продержалась дольше других, но будущее мне предстояло такое же, как и у Жало. Касьян набирал силу. Сначала птички, потом животные покрупнее, в какой-то момент он, вероятно, может влюбить в себя даже тигра, а затем настанет и мой черед. Впрочем, я не была уверена в своей последовательности с тигром.
Однако будущее меня не пугало. В отчаяние приводило то, что я не знала, что делать со своей любовью к нему. Была ли она настоящей? Или фальшивой, внушенной, навеянной безжалостной магией Сердцееда? Как отличить правду от лжи? Касьян уверял меня, что больше не обладал своей демонической силой, но птички вокруг него от чего-то умирали. Кстати, ко мне ни одна так и не подлетела. И бабочки мне на руку тоже не садились.
Злости не было, только грусть и боль от того, что неизбежно должно случиться.
Однажды, когда стоял особенно теплый августовский день, я позвала Касьяна к реке. В последнее время он безоговорочно меня слушался, что не добавляло настроения. Казалось, Касьян поставил целью постоянно мне угождать. Видя, что я люблю розы, он принялся пропадать в оранжереях, окружив цветы буквально демонической заботой. Зная, что Касьян делает это только ради меня, я не находила себе места. Разумеется, я предложила ему вернуться к бизнесу Корнеевых, заняться тем, что у него получалось неплохо, но он и слушать не захотел. Как не понравилась ему и идея совместного путешествия.
– Мне хорошо здесь, с тобой, – ответил он. В том, что ему хорошо со мной, я не сомневалась. Но в слове «здесь» царил подвох.
Однажды Касьян принес из леса волчонка, сказав, что того бросила мать. Он нянчился с ним весь день, а на следующее утро я нашла маленького хищника, закопанным под кустом гортензии. Мне захотелось срезать ароматный букет, когда я обнаружила свежую могилку. Адский Кондор перешел на дичь покрупнее. Сколько времени пройдет до того, как он снова задумается о человеке?
Выхода у меня не осталось, но тот последний рецепт, что я решила использовать, был подобен хирургической ампутации. Мне было недостаточно вырезать сердце Адскому Кондору. Я собиралась уничтожить и свое сердце тоже.
Касьян подошел к реке и послушно замер на берегу, ожидая, что я скажу дальше. Моя душа разрывалась видеть его таким.
– Вытяни руку, – попросила я, зная, что он подчиниться бездумно – как всегда в последнее время. Я молча надела на его исхудавшее запястье тяжелый металлический браслет.
– Это портал, – просто объяснила я. – Неважно, где я его достала. Важно, что он доставит тебя домой. Я не знаю, как он действует, но, мне кажется, это знаешь ты.
Касьян
