известны ещё со времён поздних древних римлян, но считается, что наибольшую популярность они имели в Высокое Средневековье, когда армии Европы перестали выглядеть, как сборища бичей у теплотрассы, и обзавелись какими-то намёками на организацию.
Глава двадцатая
Формула крепости 90 градусов альтруистичный подарок выгодно негативное мышление ярость хомячка благодарный
*2827-й день новой жизни, деревня Шанхэцун, Поднебесная*
— А что изменилось-то? — спросил я недоуменно. — Мы всё также в осаде и шуяо никуда не уходят. То, что я художественно вырезал их роту, ничего не значит — у них ещё много латников. Поэтому продолжаем укреплять бубаогао. Поднять крышу недостаточно. Теперь нам нужны рогатки…
— Но их ещё очень много! — выпучил глаза дед Шуй.
— На целую роту меньше, чем вчера, ха-ха! — ответил я на это. — А у нас пополнился запас провианта и высококачественной стали! Смотри на вещи позитивно, старик!
— Как-как? — не понял меня дед.
— Ну, положительно, — пояснил я.
В Храме давно уже сложился свой диалект байхуа, в который плавно вплетены слова из сотен параллельных миров и сотен языков. У местных же сельский байхуа, в котором очень мало слов — я думаю, что у крестьян, поколениями живущих в изоляции, просто не может быть богатого лексикона.
У них тут даже близкородственные браки в ходу. Да-да, настоящая «Игра престолов»!
Например, я точно знаю, что Пинг, муж Хуилианг, приходится ей двоюродным братом, а его отец, Шанюан, женился на своей родной сестре, а они оба произошли от брака между двоюродными братом и сестрой, имён которых местная устная история не сохранила.
«Тут все друг другу Таргариены, блядь», — подумал я. — «Страшно, очень страшно».
Мутанты, вопреки моим ожиданиям, рождаются тут не очень часто — у Вейшенга только по шесть пальцев на руке, ну и у Лея, местного глиномеса, поросячий хвост в детстве был, но его успешно ампутировал проезжий лекарь…
А! Ещё у Кикианга, ныне покойного, со зрением были прямо серьёзные проблемы, как и у многих селюков в этой деревне. Только вот я не знаю, связано ли это с тем, что они тут своих сестёр шпёхают…
— Дед, ты не переживай, — ободряюще похлопал я Шуя по плечу. — Всё нормально будет.
Вот за Шуя я спокоен — его родители стали в этой деревне первым поколением Шуев, поэтому сильно вряд ли, что он инцестный вырожденец. Хотя хуй его знает, что творилось в деревеньке, откуда родом родители Шуя.
— Что мы будем делать дальше? — спросил старик.
— Надо выточить сотни кольев, связать их в рогатки и уставить ими пространство вдоль дороги, — ответил я. — На вас разбор ещё целых домов, а вытачиванием буду заниматься я. Ах, чуть не забыл! Но, ладно, это я сам.
Вспомнил о том, что убойность моего княжьего меча меня решительно не устраивает. Мне нужно оружие массового поражения, что-то металлическое, тяжёлое, убойное.
Думаю над булавой или боевым молотом. Но не просто какая-то средневековая булава, а монструозная хуйня, весящая килограмм пятьдесят! Ну или молот эквивалентной массы, но обязательно, чтобы с шипами.
Более реалистичным вариантом я вижу шипастую булаву. Кузница есть, материала до жопы: навершие соорудить из закрытого шлема — можно утыкать его лезвиями мечей…
А можно не трахать себя между полушарий и просто смотать булаву из топоров на шестовой основе. Это будет в разы проще, поэтому, думаю, так и сделаю. Но хочется ведь себе булаву, как у Тёмного Властелина!
Пока я ходил по деревенской площади и предавался томительным размышлениям, мои селюки уже начали стаскивать подходящие деревяшки.
Вооружаюсь плотницким топором, переделанным мною из боевого, берусь за поданную юным Чуньмяо деревяшку и начинаю обтачивать её с двух сторон. Как наделаю заготовок, надо будет насверлить отверстий и скрепить всё это в рогатки.
Наш труд малопродуктивен, но время есть — шуяо, должно быть, сейчас разрабатывают план «Барбаросса», чтобы выковырять меня отсюда. Это же не шутка нихрена — настоящий герой в деревне!
*2828-й день новой жизни, деревня Шанхэцун, Поднебесная*
— А что это, великий герой? — спросила заглянувшая в кузницу малолетняя Сяохэ.
Я, как раз, изгибал молотком гоблинский шлем в нечто удобоваримое. Отверстия под лезвия мечей я в нём уже пробил, даже наломал достаточно мечей, чтобы вставить их внутрь.
Осталось только отлить из свинца основу для булавы. Это будет и держатель для лезвий, и основная масса головки булавы. Должно получиться весомо, дерзко, модно…
— Это оружие, малышка Сяохэ, — улыбнулся я, а затем указал на южную стену. — А вон там уже готовые булавы.
Я изготовил аж восемь булав на основе топоров. Что-то мне подсказывает, что ресурс у них будет так себе, потому что я буду пиздить ими по бронированным гоблинам, поэтому брать надо количеством.
— Мама попросила сказать тебе, великий герой, что время обеда, — сообщила мне Сяохэ.
— Да? — удивился я. — Отлично! Иди — я догоню.
Ускоряю работу. Окончательно сплющиваю лицевую часть шлема, а затем занимаюсь чем-то, отдалённо похожим на кузнечную сварку — тупо сковываю два края лицевой части шлема друг с другом. Говённое крепление, не особо надёжное, но сдаётся мне, что лезвия и рукоять сдадутся гораздо раньше…
Заканчиваю работу и иду на обед.
Вот не знаю, что придумали мои селюки, но вчера появился новый рецепт гоблинского мяса — оно, на удивление, мягкое и вкусное. Видимо, нашли способ как-то избавляться от жил.
Захожу в блокгауз и поднимаюсь на второй этаж. Крыша достроена — она в весьма нехарактерном стиле, из толстых балок.
Прохожу в столовую секции деда Шуя и сажусь во главе стола.
Ксиаошенг, внучка старика, сразу же подаёт мне глиняную тарелку, полную гоблинского мяса в соевом соусе. Соевого соуса у них тут до жопы — почти в каждом подвале есть глиняная амфора с этой подозрительной жижей.
Жижу разбавляют водой до употребимого в пищу состояния, а затем добавляют почти в каждое блюдо. В мясо шуяо, конечно же, тоже.
Приковылял дед Шуй, который сел на противоположной стороне стола. Ему тяжело — старческие корчи одолевают, но табуретки и стулья ещё не изобрели, поэтому он вынужден раскорячиваться на циновке перед столом.
— Приятного аппетита, старче, — пожелал я ему.
— И тебе, великий герой, — с улыбкой кивнул дед.
Вооружаюсь палочками и начинаю есть. На удивление вкусно. Или это я просто притерпелся? Да не, не
