как струна. Не стану врать, он нравился мне внешне, но глубже заглядывать совершенно не хотелось, и поэтому наша единственная близость вызвала закономерное отторжение.
Смешно вспомнить, как Сол трясся от страха, постоянно поглядывая в сторону двери, опасаясь, что в любой момент в проеме появится отец и оторвет ему яйца, потому что тот посмел притронуться ко мне. Неудивительно, что в таких условиях мой первый сексуальный опыт, мягко говоря, не задался. Но, по крайней мере, мы попытались и надо отдать Солу должное – с почетной миссией по лишению наследницы невинности он все-таки справился. Бедный парень, в какой-то момент мне даже стало его жалко, а потом, когда он наконец убрался из моей соты – стало жалко себя.
Шон… он другой. Совсем другой. И хотя его тоже потряхивало от волнения, боялся он не гнева президента, а моего отказа. Это трогало и в какой-то степени умиляло. В меня еще не влюблялись так открыто и трепетно. Возможно, никто попросту не решался активно демонстрировать свои чувства. О чем тут можно рассуждать, если даже одобренный семьей жених, опасался лишний раз взглянуть в мою сторону.
Погруженная в свои мысли, едва не прохожу мимо надписи «Модуль С». Он расположен сразу за командным отсеком, что наталкивает на тревожную догадку, заставившую меня на долю секунды замереть. Уставившись на тяжелую металлическую дверь, я тщетно пытаюсь усмирить испуганно заколотившееся сердце и успокоить сбившееся дыхание. Внутренний голос настойчиво подсказывает, что внутри меня ждет тот, кого я меньше всего желаю сейчас видеть.
Сделав глубокий вдох, решительно подхожу ближе, надавливая ладонью на холодную металлическую поверхность. Секунда – и дверь сдвигается в сторону, открывая вид на тускло освещённое пространство модуля С.
Черт, я не ошиблась в своих выводах…
Тусклый свет льется с потолка, наполняя помещение холодными, стерильными отблесками. Изнутри модуль выглядит таким же тесным и по-спартански функциональным, как и другие зоны «Крыла Орла». Серые стены, низкий потолок, пол, словно выбитый прямо из грубой каменной породы – все это навевает ощущение холода и почти подземного мрака. Из мебели только кровать, стол и пара стульев. Ах да, есть еще дверь, которая, по всей видимости, ведет в санузел.
Намеренно избегаю смотреть на единственного человека в до жути неуютной комнате. Всё во мне восстает и протестует против его нахождения здесь. Хочется развернуться и позорно сбежать, так ни разу на него и не взглянув, но что-то глубокое и бессознательное удерживает меня на месте. Я вспоминаю, что всего пару минут назад сказала Шону и повторяю, как мантру самой себе: «Не в наших интересах злить майора. Без него мы просто кучка смертников».
Расправив плечи и приподняв голову, я все-таки осмеливаюсь бросить взгляд в сторону Харпера. Он стоит у стены, прислонившись к ней спиной, руки убраны в карманы черных брюк или джинсов. В скудном свете сложно рассмотреть во что именно одет наш суровый майор. Сверху вроде бы водолазка такого же темного цвета, что добавляет его облику опасной мрачности. Выражение лица, как всегда, непробиваемо закрытое, но я отчетливо ощущаю на себе его прожигающий пристальный взгляд и невольно задерживаю дыхание, ожидая, что он первым нарушит затянувшееся молчание.
– Дерби, – коротко кивнув, констатирует он сам факт моего присутствия. Его голос звучит спокойно и даже расслабленно, но я знаю, насколько обманчиво может быть первоначальное впечатление и не обольщаюсь. – Проходи, не стой в дверях.
Я медленно шагаю внутрь, ощущая, как внутренности сжимаются от сковывающего напряжения, а ноги наливаются свинцовой тяжестью. Дверь за мной с жалобным скрипом закрывается, и я инстинктивно вздрагиваю, обхватывая свои плечи руками.
– Садись, – лаконично бросает Харпер, жестом указывая мне на стул. Решив побыть сегодня паинькой, я послушно выполняю его требование. – Хочешь кофе? Или чего-то покрепче?
– Например? – изумленно вырывается у меня.
Может, я сплю? Харпер предлагает мне выпить? Мне? Это какая-то злая шутка? Или очередная проверка?
– Здесь есть водка. Много не налью, не спаиваю детей, но небольшой глоток тебе не помешает, – ухмыльнувшись, он отрывается от стены и ленивой походкой направляется к столу.
Детей? Это он про меня, что ли? В мясорубку, значит, «детей» отправлять можно? А спаивать нельзя? Офигеть, какая интересная у него логика.
Злить нельзя, Ари! Ни в коем случае нельзя. Черт знает, что за демоны обитают у этого солдафона в голове, а мы тут совсем одни, и на чью-то помощь извне рассчитывать не приходится.
Ошалело наблюдаю, как Харпер достает из ящика металлическую флягу и, плеснув немного содержимого в стакан, разворачивается ко мне. Вжавшись в спинку стула, я могу только потрясенно хлопать ресницами и пытаться выдавить из себя хоть что-то вразумительное.
– Держи, – протянув стакан, он усаживается на соседний стул, кажущийся хлипким и неустойчивым для его внушительных габаритов.
– Это плохая идея, майор, – вяло возражаю я.
– Пей, – отрезает Харпер, окинув меня цепким парализующим взглядом.
Хмм, вот и поговорили. Попробуй тут возрази. Он же меня живьем съест, если откажусь. И не подавится, зараза. Стараясь не дышать, я делаю малюсенький глоток. Горло обжигает огнем, вкусовые рецепторы сводит от горечи. Вытаращив глаза, я подскакиваю на ноги и с трудом сдерживаюсь, чтобы не сплюнуть на пол эту редкостную гадость.
– Какая мерзость, – шиплю я, чувствуя, как горячая жидкость проникает в пищевод, а потом разливается кипящей лавой в желудке.
И тут происходит нечто совершенно запредельное. Запрокинув голову, Харпер низко и раскатисто смеется. Надо мной, черт возьми. От возмущения я забываю об отвратительном пойле, которое пришлось проглотить по его вине. К лицу удушливой волной приливает кровь, щеки пылают от праведного негодования, в висках барабанит пульс.
– Могу предложить шоколад, чтобы подсластить послевкусие, – продолжает забавляться майор, что само по себе является для меня почти потрясением. Я его улыбающимся-то никогда не видела. Да и никто из наших тоже не видел. Он же чертова ледяная глыба, бездушный сухарь, вымуштрованный полубезумным старым хрычом Одинцовым. Но ему идет улыбка, удрученно признаю я, с опаской наблюдая за Харпером. Без суровой маски командира он выглядит гораздо моложе и… более живым, что ли. Красивый ведь мужик и, если бы не поганый характер и тиранические замашки, цены бы ему не было.
Сев обратно, назло его насмехающемуся взгляду допиваю остатки противного напитка. И даже не поморщившись, вызывающе вскидываю подбородок. Скулы сводит, внутри все горит, но внешне я сама невозмутимость.
– Возьми, – белозубо скалясь, он забирает стакан и пихает в мою руку небольшую плитку шоколада. – Ешь, Дерби, – снова командует, рассматривая меня, как забавную зверушку.
Оскорблённо нахохлившись, я все-таки не рискую спорить и портить майору приподнятое настроение. Надо воспользоваться моментом, пока он в хорошем расположении духа, и попробовать вытянуть из него что-нибудь
