думал, что могут возникнуть особые проблемы. Увы, как оно и бывает, имела место неприятная неожиданность. К тому моменту, когда я разобрался с прихвостнями лимина, обнаружил, что дверь в комнату, где находятся урод и Ева, закрыта намертво. И никакие манипуляции на галамониторе не помогали. Значит, её как-то заблокировали изнутри, и сделать это мог только Гребл.
Стало страшно. Я боялся за Еву безумно, оттого и искал все возможные способы проникнуть внутрь. Нейтрализатор оказался бесполезен. Странно это. Лучи бластера отражались от металлической поверхности. Я чуть сам себя не подстрелил, прежде чем понял, что они не наносят никакого вреда двери. В итоге пришлось потратить прилично времени на поиски решения этой проблемы. Плазменный резак хорошо себя показал.
Когда я, наконец, попал в помещение, всё уже было кончено. Гребл валялся на полу, парализованный, а Ева стояла неподалёку и была явно не в себе. И опять я испугался за любимую. Что с ней? Еле-еле растормошил её, и, как только добился хоть какой-то реакции, отчаянная боль в глазах девушки ножом полоснула по сердцу.
Слова Евы сначала повергли в ступор, а потом даже немного рассердили. Да как она может думать такую чушь? Плевать я хотел на то, чья она дочь! Но раздражение быстро улеглось, сменившись искренним сочувствием и переживанием за моральное состояние девушки. Своего отца я почти боготворил всю жизнь, и было больно разочаровываться. А ещё присутствовала толика стыда за его поступки. Ева и вовсе, похоже, решила взвалить на себя все грехи Гребла. Но это не правильно! Она совсем другая. Я знаю её, чувствую сердцем. И я рад, что в итоге смог убедить её не думать глупостей.
А ещё я наконец-то услышал три волшебных слова: «Я тебя люблю». Всего три слова, а сколько они дарят счастья! Взрыв восторга! Почти эйфория. И крепнет уверенность — всё у нас будет хорошо.
Немного успокоившись, мы решили подстраховаться и связали лимина по рукам и ногам. Мало ли, оклемается и попытается сбежать. Тем более, телепорт, о котором говорила Ева, действительно существует. Правда, пытаться что-то делать с ним поостереглись. Мало ли.
Спецотряд землян прибыл где-то спустя часа полтора после отправки сообщения Ястону. Мы открыли им двери и предоставили самим разбираться с обитателями этого места. Пару часов шли наряжённые перестрелки, но в итоге шайка Гребла была полностью обезврежена. Здание, бывшее когда-то гостиницей, наводнили федералы: учёные, военные, спецслужбы. Нас допросили со всем пристрастием, после чего отвезли в Управление Правопорядка, где поселили в одной комнате.
Дальше события завертелись с сумасшедшей скоростью, но мы не принимали в них участия. Удивительным фактом оказалось то, что не только кровь Евы может быть лекарством. Все смески обладают гормоном, который способен побеждать вирус. Именно на основе их крови Гребл изготавливал вакцину для себя и своих сообщников. А сколько оказалось этих самых сообщников! Федерация и Империя гудели, как улей, прошла повальная волна арестов. Император лично прибыл на Землю, чтобы побеседовать с лимином и договориться об изготовлении вакцины для эров. Не обошёл вниманием Ихтарон и множество изобретений сумасшедшего учёного. Федералы делиться не особо хотели, но и наши не собирались отступать. В нюансы я не вникал, но знал, что ситуация накаляется. Даже начал опасаться, не вылилось бы всё это в конфликт. И был рад, когда властители как-то договорились.
На Лендор нас отпустили спустя месяц с небольшим. Ястон со всем семейством прилетел на Землю. Наверное, Ихтарон зачем-то вызвал. Ну, а его жена и дети навестили родственников. Домой отправлялись с ними вместе.
Не мог я не поинтересоваться у Ястона, что было после того, как его дочурка нам удружила. А было всё до скуки банально. Сначала ждали возвращения, и, когда вышли все сроки, узнали о том, что нам пришлось сесть на Паоране из-за неисправности звездолёта. Естественно, попытка вызволить нас оттуда провалилась. Также соплеменник глупцом не был, и после того, как вскрылась причастность Мирель к нашему полёту, быстро выбил из неё остатки правды, узнав его итог. Сотворенное любимой дочерью для эра и его жены было сильнейшим потрясением, после которого они приняли непростое решение: отправить её Космическую Академию. До этого не было таких мыслей, слишком любили и оберегали, но пришло горькое осознание — избыток любви испортил девушку, и ей нужны жёсткое воспитание и дисциплина. Всё это Ястон рассказывал с такой болью и тоской во взгляде, что я невольно проникся к нему сочувствием.
Отношения между мной и Евой напоминали какую-то сказку. Я просто не представлял, что всего лишь одна-единственная женщина может сделать таким счастливым. Не верил рассказам, будто станут не нужны все остальные, стоит встретить ту, что полюбишь всем сердцем. И главное, мы прояснили все спорные моменты. Я опроверг опасения Евы, что ей грозит гарем. Не нужны мне толпы самок, только она. Разводиться мы больше не собирались, а вот нормально пожениться, как полагается, надо бы. Мне хотелось, чтобы у Евы была нормальная свадьба, которую она заслуживает. А в мечтах — обряд на Эриоте, но выйдет ли, жизнь покажет.
Сейчас мы находились на смотровой площадке звездолёта, держащего курс на Лендор. Просто поразительно, сколько уступок сделали власти Федерации смескам, когда поняли, что они — единственная надежда победить страшный «естественный отбор». До сих пор идут изменения и уточнения в законодательстве, но никто больше не заикается о том, что смескам нельзя находится на смотровых площадках или командных рубках.
— До чего же красиво! — восхитилась Ева звёздной россыпью.
— Ты красивее, — улыбнулся в волосы жены.
— Льстец, — хмыкнула девушка.
— Ничуть, — качнул я головой. — Знаешь, как вернёмся на Лендор, надо будет приобрести постоянное жильё.
— Зачем? — нахмурилась любимая.
— Я теперь эр женатый, не пристало мне ютиться на съёмной квартире с женой вместе, — улыбнулся я Еве.
— А если я решу вдруг развестись? — решила эта проказница меня подразнить.
— Думаешь, я дам тебе развод? — широко ухмыльнулся в ответ.
— Ты, возможно, забыл, но обещал дать мне развод, как только я потребую, — вскинула девушка голову, с вызовом глядя мне в глаза.
— Обещал, — согласился спокойно. — Только это было до того, как мы
