своим величием и, не оборачиваясь, буркнул:
— Следовать за мной. Без фокусов, без "ой, я в кустики", и особенно без нажатий на что-либо блестящее. Кто облажается — будет носителем личного позора до конца галактического цикла.
— А что это за место? — спросила Пайка, подтягивая рюкзак.
— Бункер, — ответил кот. — Старый, до-холодновоенный. Его строили не для людей, а чтобы переждать приход чего-то, о чём тогда боялись говорить вслух. Проблема в том, что они угадали, но не с той стороны.
— Кто "они"? — уточнил Боб.
— Типа масонов, но с дипломами по астрофизике. Люди, которые нашли обломки одного из первых брелоков ещё до Первой мировой и решили, что с небес нам летит не мессия, а межзвёздный пинок под зад.
Мы шли по гравийной тропе, пока под ногами не хрустнул металл. Кот остановился.
— Мы на месте. Теперь главное — не врать. Ни себе, ни мне, ни им.
Он наступил на маленькую плиту, и с характерным дзыньк люк под нашими ногами отъехал в сторону. Из глубины ударило освещением, как из радиационной микроволновки. Мы нырнули внутрь.
Бункер оказался не подвалом, а целым техническим храмом. Множество старых проводов, переплетённых с чем-то, что явно не делали на Земле. Полупрозрачные экраны, мигающие символы, которые как будто читаются, но потом ускользают, как сон, если слишком быстро моргнуть.
— Здесь они и будут, — тихо сказал Гриша, — на частоте, которая пробивает пространство, но не эго. Будьте тише — они не любят крик.
Он подошёл к панели, которой, судя по виду, лет этак двести, но она вдруг ожила. Молнии пробежали по полу, свет начал переливаться, и в воздухе появилось шевеление, как будто само пространство что-то обдумывает.
— Они идут, — прошептал кот.
И в этот момент Прайд заговорил. Не голосом. Даже не мыслями. Это было чувство, переработанное в образы, а образы — в команды. И если бы кому-то из нас сказали "сейчас будет контакт", мы бы, возможно, приготовились морально. Но тут было как с поносом — всё происходит сразу.
"Земля. Код: 4521-Δ. Контакт разрешён. Временная синхронизация с объектом: Григориан. Слушаем."
Кот поднял голову, и его глаза начали светиться. Не фосфоресценцией, а смыслом.
— Они дают нам план, — перевёл он. — Пошагово. Протокол "Сопротивление Ловушке".
— Звучит вдохновляюще, — пробормотал я.
— Не обольщайся.
Первый пункт: "Уничтожить все активные брелоки, кроме связующего." - выполнено.
Второй: "Вскрыть архивы Древней Расы — на Земле их три. Один — под Антарктидой." - активно выполнение.
Пайка хлопнула себя по лбу:
— Ну, конечно. Нам бы хоть раз поездку в Турцию, а не в ад на льду…
— Третий пункт, — продолжал Гриша, — "Активировать коллективную защиту. Это не щит. Это идея, вложенная в массы. Люди должны знать правду. Но дозировано. Через истории. Через нас." - активно выполнение.
Он обернулся к нам и добавил:
— И четвёртый: не поддаться панике, даже когда начнётся.
— Что начнётся? — осторожно спросил Боб.
Кот помолчал. Потом сказал:
— Реколлекция. Они будут пытаться забрать всё назад — от воспоминаний до материи. Они начнут с локальных стираний. Сначала исчезнет контекст. Потом — чувства. Потом — люди.
— А мы?
— А мы — живая петля восстановления. Память. Запись. Доказательство. Пока хотя бы один из нас жив и помнит — Прайд может отмотать всё обратно. Но если все забудут — даже они ничего не смогут.
Он замолчал.
Контакт закончился. Свет погас. Панель стухла. Воздух остался заряженным, как перед грозой, которая всё ещё не решила, ударить ли прямо сейчас или дождаться более пафосного момента.
— Ладно, — сказал я, — а теперь вопрос: у нас есть хоть какой-то шанс?
— Да, — кивнул Гриша. — Если не облажаемся. Но это будет сложно.
— Насколько сложно?
— Представь себе шашлык. Теперь — сделай его из стекла. Потом — на скорость, в шапке из муравьёв. И чтобы при этом ещё спасать мир. Вот настолько.
Пайка закатила глаза вверх от чумовых сравнений Григория. Какая шапка из муравьев? Откуда он это все берет?
И Григорий снова зашагал вперёд, не оборачиваясь.
— Ладно, — буркнул Боб, — пошли, раз уж мы теперь сопротивление. Только без формы, пожалуйста. Но пусть у нас будут значки — с котом.
Пайка кивнула.
— И лозунг. Надо придумать лозунг.
Я усмехнулся:
— Может, так: "Мы не нажимали, оно само."
— Отлично, — сказал Гриша. — Только при встрече с врагом не вздумайте шутить. Они не любят юмор.
— А мы?
— А мы — люди. Иначе нам хана.
И мы пошли дальше — через подземный бункер, в самое мясо нового плана. Без карты. Без гарантий. Но с котом и фразой, которая теперь звучала как мантра:
"Никогда, слышите, никогда не нажимайте на кнопку просто по приколу."
ГЛАВА 20 «АРХИВ, КОТОРОГО НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ»
Где-то между вечностью и обманом.
На рассвете мы стояли на вершине горы, заросшей мхом, ветром и легендами. Ниже зиял обрыв, где древняя обсерватория инков сползла в пропасть — как будто сама земля устала хранить эту тайну. Остались только куски камня, обломки зеркал, да вросший в землю купол, закопанный, будто стыдливый глаз. Он глядел в небо, которого больше не понимал.
— Я не хочу туда лезть, — заявил Григорий, уставившись на люк, в который мы собирались нырнуть, как в глотку Вселенной. — Там пахнет… апокалипсисом. И крысами. Очень умными, организованными крысами.
— Это не просто подвал, — сказал я, держась за ржавую лестницу. — Это архив.
— Архив? Архив чего? Как уничтожать целые планеты с гарантией? Или, может, как вежливо сообщить разумному виду, что ты только что выпустил на них крючок желания?
Гриша вздохнул. Мы знали, что он пойдёт. Он всегда идёт. Просто ворчит для формы.
Мы спустились. С каждым метром температура падала, как вера в человечество. Лестница казалась бесконечной, пока вдруг — щёлк — не прекратился наш свет. Огоньки фонарей затрепетали и погасли. Только Григорий засветился синим, как ноутбук, оставленный на подоконнике слишком долго.
— О, прекрасно, — проворчал он. — Меня, значит, используют как батарейку. Фантастика.
Когда мы добрались до дна, перед нами раскрылась пещера. И в её сердце — Архив.
Это было не здание, не серверная, не какой-то каменный храм. Это был…
